Любовь-морковь и третий лишний - стр. 28
– Ох, Софья Сергевна, – сладко запела баба Лена, – чтой-то у вас голосок хрипит.
– Мяса мороженого поела.
– Ну и шутница! Чего надоть-то?
– У нас есть адрес Кулаковой?
– Как не быть? В книжке записан.
– А телефон?
– Ясное дело, там же накорябан.
– Говори.
– Чаво?
– Координаты Жанны.
– А вам они к чему?
– Что за неуместное любопытство? – Я изобразила гнев. – Раз требую, значит, надо.
– Хорошо, хорошо, ща пороюсь…
В моем ухе раздалось шуршание, царапанье, чавканье, кашель, потом я услышала относительно членораздельную речь.
– Во, пяшите, у меня чисто как в аптеке…
Я стала быстро черкать ручкой по бумаге.
– Усё, – подвела итог баба Лена, – севодни тихо тута, никово и нетуть. Репетиции не будет, только спектакль, в восемнадцать, напоминаю вам.
– Спасибо, – прошипела я, изображая Щепкину.
– Нема за що, – незлобиво ответила баба Лена и отсоединилась.
Я схватила куртку, ключи от машины и выбежала во двор. Оказывается, Жанна живет совсем недалеко от нас.
Дома Кулаковой не оказалось, я тщетно жала на звонок, никто не спешил крикнуть из квартиры: «Кто там?» Простояв бесцельно под дверью около четверти часа, я попыталась соединиться с Жанной по телефону и услышала равнодушно-вежливое: «Абонент временно недоступен».
Жанна дала номер мобильного телефона. Решив не сдаваться, я толкнулась к соседям, хотела поинтересоваться у них, не видели ли они Жанну, но в квартирах справа и слева никого не было, да и понятно почему, нормальные москвичи в десять утра уже тоскуют на службе. Есть, конечно, отдельные счастливые категории граждан, спокойно спящих сейчас под теплыми одеяльцами, но соседи Кулаковой оказались из разряда несчастных работяг.
В подъезде пятиэтажки не было консьержки, плохая погода прогнала с лавочки у дверей местных сплетниц, и никто из молодых матерей не гулял с коляской. Посплетничать о Жанне было решительно не с кем!
Признав свое сокрушительное поражение, я вернулась домой, выпила три чашки кофе и решила собрать информацию в театре. Баба Лена сообщила, что репетиции сегодня нет, а спектакль начнется в шесть вечера. Значит, явлюсь в «Лео» около четырех, благо, повод имеется, Батурин вчера предложил мне место гримера, и осторожно порасспрашиваю народ. Кстати! Вдруг Жанна заявится на работу, и проблема решится сама собой!
С пола донесся мерный стук, несчастная Ириска продолжала чесаться. Я взяла собачку, завернула ее в шерстяной платок и сказала:
– Ладно, есть время свозить тебя к ветеринару, пусть пропишет лекарство.
Сунув постоянно вздрагивающую Ириску за пазуху, я вышла на улицу, посмотрела на бешено несущийся снег, сугробы, на еле-еле двигающиеся машины и решила ехать на метро.