Любовь мексиканского сыщика - стр. 9
– Кто это у вас там?
– Никто, – я любезно улыбнулась, – это трубы. Дом старый, давно их менять пора…
Она поглядела с подозрением и быстро выскользнула за дверь.
– Думаю, больше не придет… – сказала я с непонятным удовлетворением, услышав, как застучали каблуки по лестнице, – ишь как поскакала, и лифта дожидаться не стала.
– Василиса, – дядя Вася смотрел сердито, – этак ты всех клиентов распугаешь!
– Да я-то при чем? – Я очень натурально пожала плечами. – Сами же такой порядок установили, чтобы паспорт спрашивать!
– Прекрасно знаешь, о чем я! Нужно ровнее держаться! С большим уважением к клиенту!
От дальнейшей перепалки отвлек нас особенно отчаянный пассаж Бонни.
Кровать находилась совершенно не в том месте, где стояла раньше, этот слон умудрился передвинуть ее к другой стенке. Но вылезти так и не смог. И теперь отчаянно выл, призывая спасти его из этого буквально безвыходного положения.
– А вот не будешь хулиганить! Не будешь модели жрать! – Я решила проявить строгость.
Но выглянувшая из-под кровати золотистая морда выглядела такой несчастной, что сердце мое тут же оттаяло. А дядя Вася уже пытался приподнять кровать. Но Бонни так ослаб от страха, что не было у него сил выползти.
– Давайте же быстрее! – прохрипел дядя Вася, лицо его потихоньку становилось фиолетовым, и жилы на шее напряглись.
Кровать была куплена лет сорок назад, да не в магазине, а по случаю, сделана на совесть не из ДСП, а из настоящего массива. Немудрено, что Бонни сильно утомился держать кровать на себе.
Тут я спохватилась, что дядя Вася тоже не железный, и с трудом выволокла Бонни на открытое место.
– Уф! – Дядя Вася без сил повалился на кровать. – Инфаркт с вами наживешь!
Бонни тоже валялся на полу в полном изнеможении, так что на телефонный звонок пришлось отвечать мне.
Звонила та самая подозрительная клиентка Елизавета. Она сказала, что связалась с сестрой и изложила ей ситуацию, и та согласилась встретиться с Василием Макаровичем сегодня в восемнадцать часов в ресторане «Хлебосолье». Сестру зовут Елена Максимовна Соколовская, и она очень просила не опаздывать, потому что время ее расписано буквально по минутам.
– Как это вы говорили, что сестры, а у самих не только фамилии, но и отчества разные? – спросила я, причем не сильно старалась скрыть подозрение в голосе – пускай знает, что я вижу ее насквозь, как рентгеновский аппарат.
– Мы сводные, по матери, – нехотя объяснила Елизавета, – фамилии и отчества у нас по отцам. Вы удовлетворены?
Ого, впервые она обратилась лично ко мне, а до этого смотрела мимо, как будто я пуфик или дырокол.