Любовь, которая убивает. Истории женщин, перешедших черту - стр. 9

С Мэри я познакомилась на заре своей карьеры судебного психолога – на втором месте работы после окончания университета. Моя пациентка, напротив, была чрезвычайно опытной: она уже 25 лет обитала в разных больницах закрытого типа, оказавшись в ловушке последствий поджога, который совершила полжизни назад. Ситуация в Мидлендсе – той части Англии, где все еще заметны шрамы деиндустриализации, – сильно отличалась от современных клинических стандартов: женщины жили в смешанных палатах по соседству с мужчинами, коих было большинство. Риски такой организации содержания игнорировались, если о них и вовсе кто-нибудь задумывался.

В отделении, где я работала, а Мэри жила, в основном руководствовались концепцией бихевиоризма. Ее суть заключается в том, что при изучении и лечении пациента необходимо сосредоточиться на наблюдаемых явлениях в поведении человека, а не на внутренних психических процессах. Утверждается, что окружающая среда в раннем возрасте оставляет неизгладимый след и влияет на привычное поведение – то, как мы реагируем на наказание и поощрение: нередко эти реакции не осознаются и становятся привычками. Бихевиоризм – психологический подход к изучению и корректировке реакций, который отличается системностью и четкой структурой. Сейчас его используют в рамках когнитивно-поведенческой терапии (КПТ). Терапия в отделении с применением этого подхода была «ориентированной на нарушения»: пациентов различали скорее по их преступлениям, а основное внимание уделялось искаженным моделям мышления, которые привели к таким поступкам. При этом их символическое и бессознательное значение не учитывалось.

Меня удручали явные ограничения программ, сфокусированных на преступном поведении, особенно в отношении девушек, чьи потребности не принимались в расчет. Поэтому я пробовала другие подходы. Примечательно, что в 1991 году я прибегала к судебной психотерапии, которая в то время казалась методом радикальным, но именно она и определила мою карьеру. В судебной психотерапии считается, что преступное поведение – это симптом скрытого конфликта или ряда эмоций, и задача психотерапевта – помочь пациенту сначала заметить их, а со временем осознать и взять под контроль: перевести действие в размышление и в итоге развить самосознание. Вместо того чтобы просто положить конец такому поведению или изменить его, человек учится понимать его значение и истоки. В отличие от поведенческого метода в судебной психологии большое значение придается отношениям между терапевтом и пациентом: это призма, позволяющая выявить шаблон привязанности пациента и понять страхи, мотивы и опыт, которые привели его к этому состоянию. Здесь нет установленной программы действий. Вместо этого есть стремление создать безопасную среду, в которой человек сможет поделиться снами, воспоминаниями, страхами и фантазиями – проявлениями бессознательных потребностей, которые подталкивают к совершению преступлений. Далее их можно изучить и интерпретировать.