Любовь к таинственности, или Плохая память - стр. 35
– Послушай у окна. Там растет дерево, залезь на него. Только тихо, чтобы никто не заметил.
– Ты что! – вытаращился Ванька. – Это же… неприлично.
– Неприлично? Все, что у нас произошло, – неприлично. Иди, я сказала!
И помчалась в кабинет. Ее не обрадовало присутствие там дяди – дядя Федор оставался единственным человеком, которого она уважала и любила, которого стеснялась и не хотела бы огорчить. Он сидел в кресле, Ирина на тахте, отец расхаживал из угла в угол. С нехорошим лицом расхаживал – губы поджал, челюсти стиснул, брови нахмурил. Лидочке предоставили стул возле стола, она села.
– Ирина сказала, что ты… – начал сквозь стиснутые зубы отец, но не смог сразу закончить фразу, потупился, набрал воздуха в грудь, – что ты спишь с Александром. Это правда?
– Нет, – сказала Лидочка, глядя на отца невинными глазами. Они, взрослые, и научили ее лгать.
– Она тебе лжет, – бросила с тахты Ирина. – Если бы ты слышал, как она описывала свои утехи с ним… Такие подробности может знать только женщина, испытавшая их, а не девчонка.
– Лжет твоя жена, – невозмутимо заявила Лидочка.
– Своди ее к врачу, и ты без труда узнаешь, кто из нас говорит правду, – выпалила мачеха.
Поход к врачу грозил позором. Сразу же в городке, похожем на поселок, станет известно, зачем папа привел дочь, заговорят: уважаемые люди, а дочь у них шлюха. Лидочка к такому не была готова, но сейчас ее интересовало, что скажет отец, и она выжидающе уставилась на него. А он сказал:
– Хорошо. Завтра же с утра я отвезу тебя к врачу.
Теперь Лидочка разозлилась. О, как она разозлилась – непередаваемо! Отец не только не поверил ей, но готов вынести на всеобщий суд поведение своей дочери. А это уже предательство. Кивнув в сторону мачехи, она процедила:
– Ты веришь этой?
– А почему я должен верить тебе? Хочу убедиться, что ты, Лидия, держала себя в строгости, как и подобает…
– Например, тебе, – вставила она, перебив отца. – А как ты проверишь свою жену? Спроси у нее, она хранила тебе верность? Спроси.
– Боря, я пойду, – встала Ирина. – Не хочу слушать оскорбления.
– Сядь, святоша, – елейно произнесла Лидочка. – Да, я спала с Сашей. А что в этом особенного? Ты, папа, изменял маме. Ведь из-за твоей измены она и отравилась, правда? Почему же меня упрекаешь? Я никому не изменила.
– Лидия! – побагровел отец. – Ты забываешься! Да как ты посмела? Вон из моего дома, мерзавка!
– Я ничего не забываю и не забываюсь, – парировала она. – Так вот, раз уж меня тут судят самым строгим образом, слушай, пока я не ушла из твоего лживого дома. Это было в лесу. Ты же знаешь дорогу к морю, которая ведет через скалу, она короче, но трудней. И когда переходишь скалу, чуть внизу есть площадка… – Отец замер, уж он-то хорошо знал то место. А Лидочка спокойно продолжала: – Я видела, как твоя жена на этой площадке лежала голой, а на ней лежал мужчина. Тоже неодетый. Она дергалась под ним, как полоумная, и стонала. Незабываемое зрелище. Поучительное. Я беру пример с твоей жены.