Любовь к каждой собаке - стр. 14
Итак, собака красивая, скорее всего, щенка просто кто‐то присвоил. Решено было не только обойти поселок, но и заглянуть в каждый двор. Шли гурьбой, крича на все лады «Томми, Томми!», то вразнобой, то по очереди, то хором по команде, чтобы получилось громче. Томми не откликался.
Мы спрашивали у соседей, не видели ли они серебристого пуделя, заходили в открытые калитки, заглядывали в щели высоких заборов – все безрезультатно. Мальчишки залезали на деревья, чтобы осмотреть дачные участки сверху – Томми нигде не было. Мы совсем отчаялись, как вдруг услышали лай. Это лаяла моя собака! Всей толпой побежали на голос Томми. Он лаял за массивным забором, калитка была закрыта. На наш стук вышел мужчина. Я очень боялась говорить с ним, для меня он был настоящим преступником – похитителем собак. Была бы одна, ни за что бы не осмелилась, но со мной команда.
– У вас на участке лает моя собака! – заявила я твердо.
Все смотрели на мужчину с ненавистью и даже были готовы напасть на него.
– У меня на участке лает моя собака! – жестко ответил он и захлопнул калитку.
Где‐то в глубине двора Томми продолжал лаять. Я постучала еще раз.
К нам снова вышел злодей:
– Что вам нужно, дети?
– У меня потерялась собака, она лает на вашей даче. Верните Томми!
Мужчина снова хлопнул калиткой и прогремел засовом. Мы еще долго стучали, кричали, угрожали, звали Томми, но больше никто не вышел. Нужна была помощь родителей.
Я прибежала на нашу дачу и, задыхаясь от волнения и злобы, рассказала все маме и папе. Я была уверена, что они сразу же пойдут вызволять собаку. В крайнем случае вызовут милицию, и Томми снова будет с нами. Но родители выслушали рассказ так, как будто не поверили, и продолжили заниматься своими делами.
Я плакала, топала ногами, обзывала их предателями и живодерами. Они терпели и уверяли, что это ошибка, Томми потерялся, и нет смысла его искать и беспокоить чужих людей.
В слезах выйдя к ребятам, я сказала, что мои мама и папа – самые ужасные родители на свете. Расстроенные, все разошлись по домам.
В этот вечер мы не пошли смотреть на закат. Прогулка без собаки не имела смысла. Потеря Томми расколола нашу семью. Я плакала в маленькой комнатке на чердаке, а родители собирали вещи. На ту дачу мы больше никогда не возвращались.
Я еще долго сердилась на родителей. Томми старалась не вспоминать, но всегда считала, сколько ему сейчас лет. Прошел год с того ужасного лета – ему четыре, вот уже и три года прошло, ему шесть. Десять… Пятнадцать… Только когда поняла, что где бы Томми ни был, он в любом случае уже умер от старости, я перестала сильно грустить. К тому времени я была взрослой и твердо решила, что никогда в жизни не заведу собаку.