Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - стр. 39
К тому времени на улице собралось несколько возмущенных горожан, которые требовали прекратить безобразие. «Поздновато, но все равно спасибо», – подумала Бретт, гоня коляску прочь, в сторону дороги на гребне холма; сзади клубилась желтая пыль, похожая на зловещие тучи перед летней грозой. «Как же я ненавижу этот город, эту войну… вообще все!» – думала Бретт, когда ярость уступила место отчаянию.
Глава 10
На временной сцене, сооруженной в дальнем конце главного вестибюля отеля «Стейшн-Хаус», Джордж Хазард безжалостно и несправедливо мучился от жары, многословия и самого жесткого из всех стульев, когда-либо созданных человеческими руками. Потные лица, газеты и веера, которыми обмахивались зрители, флаги и гирлянды, развешенные на стенах, сливались перед его глазами в единое размытое пятно.
За спинами почетных гостей, в числе которых был и Джордж, висела огромная литография с портретом президента. Мистер Блейн, который работал на заводе Хазардов помощником ночного мастера, отказался от дневного сна, чтобы провести это собрание.
– Над нашим флагом надругались! – кричал он, яростно стуча кулаком по трибуне. – Его осквернили! Дэвис и его шайка изменников и лжеаристократов сорвали его! На такое обращение с нашей святыней есть только два ответа: ураганный огонь и виселицы, именно этого заслуживают те, кто осмелится покуситься на символ нашей великой нации!
Боже правый, думал Джордж. Сколько же еще он будет вопить? Вообще-то, Блейн должен был просто представить двух главных выступающих, первым из которых был Джордж, хотя ему этого совсем не хотелось, а вторым – лидер республиканцев из Бетлехема. Политик сейчас как раз набирал добровольческий полк в долине.
Блейн все продолжал говорить, умолкая лишь для того, чтобы улыбнуться в ответ на одобрительный свист и аплодисменты или пожать руки тем, кто не поленился встать со своего места и подбежать к трибуне. За те недели, что прошли после того, как на всем Юге были спущены, оплеваны, а потом сожжены союзные флаги, на Севере разразилась настоящая эпидемия того, что газетчики окрестили «звездно-полосатой лихорадкой».
Джордж этой болезнью не заболел. Он предпочитал заниматься делами завода, а кроме того, плотно работал над идеей создания первого в городе банка.
Сейчас ближайший банк находился в Бетлехеме, это было очень неудобно как для завода, так и для большинства его работников. Джордж считал, что открытие своего банка в Лихай-Стейшн принесет не только пользу, но и выгоду. Люди, мыслящие традиционно, могли бы начать отговаривать его от такой авантюры в это непростое время, когда нет ни подходящих экономических условий, ни уверенности в завтрашнем дне, но Джордж знал точно: большого успеха без риска не бывает.