Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - стр. 29

Седина напоминала ему о собственной смертности, принося все больше растущее чувство разочарования своей карьерой. Это чувство преследовало его почти всю его взрослую жизнь. Однако в последние месяцы, пока он бездельничал в этом невежественном городе, поддерживающем южан, оно только усилилось. Бент ненавидел южан почти так же яростно, как ненавидел негров. Но больше всего он ненавидел одного южанина, которого звали Орри Мэйн, и его дружка-однокурсника Джорджа Хазарда, янки. И вдобавок в Вашингтоне жил единственный человек, к которому Бент питал хоть какую-то привязанность, но ему было запрещено с ним видеться.

Лицо ушедшего незнакомца продолжало маячить в памяти Бента. Он жестом подозвал бармена:

– Вы видели того джентльмена, который только что вышел?

– Министра Кэмерона?

– Нет, того, что был с ним.

– А-а, это один из его холуев, Стэнли Хазард.

Рука Бента сама собой сжалась в кулак.

– Из Пенсильвании?

– Наверное. Кэмерон многих привез с собой оттуда в военное министерство. – Бармен кивнул на пустой стакан. – Налить вам еще?

– Да, двойной.

«Стэнли Хазард, значит», – подумал Бент. Наверняка брат Джорджа Хазарда. Это объясняло их сходство, несмотря на то что у Стэнли лицо было мягкое и обвисшее. На мгновение эмоции настолько захлестнули Бента, что у него даже закружилась голова.

Орри Мэйн и Джордж Хазард учились в Военной академии на курс младше. С самого начала они презирали его и настраивали против него других кадетов. Именно их Бент считал виновными в том, что ему не удалось добиться ни продвижения по службе, ни наград. Так было в Вест-Пойнте, а потом повторилось в Мексике.

В конце пятидесятых Бента отправили в Техас во Второй кавалерийский полк. И служивший там кузен Орри Мэйна, дерзкий новый лейтенант Чарльз Мэйн, еще больше подпортил его личное дело.

В этой войне Мэйны, разумеется, встали на сторону предателей-южан. Джордж Хазард уже много лет назад ушел из армии, но его младший брат Билли служил в Инженерном корпусе.

Бент не знал, где сейчас находится каждый из них, зато одно знал наверняка: он, Елкана Бент, рожден для славы. Для высшей власти. Он всегда верил, что сможет стать американским Бонапартом, и продолжал в это верить, даже несмотря на то, что один из его сокурсников, этот выскочка Джордж Макклеллан, который недавно вернулся в армию, каким-то образом сумел убедить легковерных газетчиков присвоить этот титул ему.

Ну да все равно. Главное – не титулы, а власть сама по себе. Она принесет ему признание, вознаградит его военный гений и, уж конечно, позволит наконец уничтожить ненавистных Мэйнов и Хазардов.