Любовь и верность - стр. 4
И из его окон.
Лорд Рейнберн втиснулся в одно из обитых кожей кресел для клиентов. Оно было явно мало для него.
– Благодарю вас за то, что смогли так быстро принять меня, – проговорил барон. – Через несколько дней я должен ехать домой и до отъезда хочу убедиться в том, что вы окажете мне помощь.
– Что «Ивенсон эдженси» может сделать для вас, милорд?
– Я не уверен, что вы можете что-то сделать. Но я бы хотел, чтобы вы попробовали. Не буду ходить вокруг да около. Как вы считаете, это я убил собственную жену?
Мэри быстро вдохнула, а затем на мгновение задумалась над собственным вопросом.
– Это так важно, что я думаю? – спросила она.
– Возможно. Если вы просто возьмете мои деньги и в ответ наговорите мне пустых слов, то мне просто нет смысла нанимать вас, не так ли? Мы, шотландцы, не любим попусту тратить время. Или наше золото.
У Мэри напряглась спина.
– Могу заверить вас, что «Ивенсон эдженси» берется за дела клиентов не для того, чтобы развеселить их и предоставить им бухгалтерские книги. Если мы в состоянии выполнить заказ, то сделаем все возможное для того, чтобы исполнить наши обязательства.
– Итак, вы не скажете, убийца я или нет?
– Боюсь, мне не слишком хорошо известны подробности этого дела, – солгала Мэри. Под письменным столом Оливера лежала целая стопка альбомов с газетными и журнальными вырезками. Один из них был целиком посвящен лорду Рейнберну.
Оливер выбрал именно это мгновение для того, чтобы войти в комнату с серебряным подносом в руках. На нем стоял не только графин с виски, но и милый фарфоровый чайник. Мэри передумала утолять жажду спиртным, решив, что ей нужно сохранить трезвый ум, а потому остановилась на чашке бирюзового чая улуна. К ее удивлению, лорд Рейнберн сделал тот же выбор.
– Спасибо, Оливер! Это все.
– Если я вам понадоблюсь, я за дверью, миссис Ивенсон. Прямо за дверью.
Лорд Рейнберн криво улыбнулся.
– Не беспокойся, парень, я не изнасилую твою работодательницу, – сказал он. – Возможно, в глазах окружающего мира я и шантажист, но у меня есть кое-какие критерии.
М-да. Мог ли он сказать что-то более оскорбительное? Впрочем, ей не стоит обижаться – она же должна выглядеть, как старая форель, однако двадцатидевятилетняя женщина в черной шляпе почувствовала непонятное раздражение. Мэри поставила чашку, отчего часть чая расплескалась на блюдце.
– Возможно, вам лучше рассказать, зачем вы здесь, – вымолвила она.
– Мне на месяц нужна женщина.
Мэри встала и выпрямилась в полный рост, хотя не сказать бы, что его слова показались ей слишком оскорбительными.
– Наше агентство не занимается подбором персонала такого рода, лорд Рейнберн, – тем не менее отрезала она. – Всего доброго.