Любовь и ненависть в Ровердорме - стр. 31
Ее визит стал для меня неожиданностью.
Мы с Надин никогда не были близки, хотя и учились вместе, и я терялась в догадках, что ей могло у нас понадобиться. С удивлением уставилась на крупную девушку в ситцевом ярко-голубом платье. Ее рыжие вьющиеся волосы были спрятаны под платок, летнее солнце рассыпало пригоршню веснушек по ее лицу, но привычные к улыбке губы были поджаты, а серые глаза смотрели на меня решительно и даже недовольно.
Надин была на два года старше меня, но учеба у нее шла из рук вон плохо. Сперва ее оставили на один год, затем на второй, так что школу мы заканчивали уже вместе.
Надин зевала на уроках, демонстративно заявляя, что ее не интересуют ни математика, ни грамматика, ни иностранные языки. Такие глупости ей ни к чему, потому что у нее есть чем заняться.
Ее мать была местной травницей и с детства обучала дочь своему ремеслу, готовя себе замену, поэтому с травами Надин управлялась намного лучше, чем с цифрами и буквами. Бывало, я покупала у Остинов лечебные смеси, когда заканчивались собственные, и один раз даже привела к ним Лиззи, но те не смогли ничем ей помочь.
И вот теперь Надин стояла возле нашего птичника, на мое приветствие заявив, что заметила, как я полезла в курятник, но решила пождать, когда я оттуда выберусь.
– У вас что-то случилось? – поинтересовалась я.
Хотела добавить «тоже», но в последний момент осеклась. Такого, как у нас, с Надин произойти не могло: нашествие столичных родственников Остинам не грозило.
Несмотря на то, что ее мать в Ровердорме считали неплохой травницей, во время эпидемии ей не удалось выходить ни своего мужа, ни родню. Но жизнь продолжалась, и я краем уха слышала, что к Брук Остин стал захаживать мистер Гортон, лавочник из Ровердорма, с вполне определенными брачными намерениями.
– Скоро будет летний бал, – произнесла Надин, уставившись мне в глаза. – Его хотели устроить в мэрии, но Киттингсы собираются пригласить всех к себе. Наверное, ты об этом уже слышала.
– Слышала, – кивнула я. Правда, сейчас мне было не до балов. – Надин, и все-таки, что у вас стряслось?
– Ты права, у нас кое-что стряслось, – кивнула она. – Вернее, у меня, но ты прекрасно обо всем догадываешься. Я никогда не скрывала ни от тебя, ни от других, что влюблена в Рогана Делавейра. Давно уже, Мира! Еще со школьных времен.
– Знаю, – отозвалась я.
Все об этом знали.
Надин влюбилась в Рогана лет так в пятнадцать-шестнадцать. Постоянно краснела и смущалась в его присутствии, но затем решила – не понимаю, кто ее надоумил! – взять дело в свои руки.
Причем взялась за него настолько решительно, что стала не давать Рогану Делавейру прохода.