Любовь и магия (сборник) - стр. 1

Оруженосец с поклоном подал барону Дотлибу фамильный меч. Его милость привычным движением обнажил несколько дюймов зловеще-черного клинка и с лязгом вдвинул в ножны. После этого соизволил бросить взгляд на Гийома, застывшего в пяти шагах от копыт баронского коня.

– Гийом…

Рядом разрядилась катапульта, с оглушительным треском выпуская снаряд. Камень, завывая, унесся к городу и ударил в гребень стены. Зубец обрушился, по кладке поползли трещины. Барон дождался, пока стихнет скрежет и грохот, затем продолжил:

– Гийом, ты отправишься немедленно. Штурм вот-вот начнется.

– Да, м’лорд.

– Ты исполнишь то, что поручено, не так ли, мой мальчик?

– Да, м’лорд.

– А если не исполнишь, то сам понимаешь, какое несчастье постигнет твою семью. Что, ненавидишь меня? Это хорошо. Ненависть придаст тебе сил. Мы, посвященные Адварду Неистовому, черпаем силу в ненависти. Ну, не смотри на меня так, – его милость изволил улыбнуться. – Если проведешь обряд правильно и вовремя остановишь кровь, то останешься жив. И получишь награду, когда мы будем пировать в захваченном Эслине.

– Да, м’лорд.

– Твое красноречие мне по душе!

Дотлиб пребывал в прекрасном настроении, он уже предвкушал успех. Эслин не падет сегодня, штурм – лишь для того, чтобы дать Гийому шанс провести обряд. Однако барон получал удовольствие, наблюдая, как слаженно работают катапульты и как держат строй мертвые солдаты в черном. Они уже были готовы идти на приступ.

– Ступай, Гийом. И не позабудь о своей ненависти. Ненависть – очень удобная вещь. Из нее можно сделать все, что угодно. Я хочу, чтобы ты из ненависти добыл мне победу.

– Да, м’лорд.

Гийом побежал к мертвякам, замершим в ожидании сигнала к штурму. На бегу он запахнул полы черного плаща и накинул на голову капюшон, прикрывая до блеска надраенный шлем. Когда он стал проталкиваться между мертвыми, он выглядел точь-в-точь, как они, черный, молчаливый.

Катапульты сделали еще несколько залпов, и участок стены обрушился, камни потекли грохочущей рекой, над проломом взметнулось облако пыли. Хрипло взвыл рог, и мертвые воины размеренно зашагали к бреши, на ходу склоняя копья. Гийом шел среди них. За оседающей пылью уже поблескивали доспехи защитников Эслина. Потом засвистели стрелы. Наконечники с хрустом протыкали мертвые тела, но воины в черном продолжали марш к стене. Рог выл не переставая, барабаны помогали мертвым шагать в ногу и держать равнение. Гийом старался не думать о том, что и в него может угодить стрела…

Вот до бреши пятьдесят шагов, сорок, тридцать, двадцать… Горожане в блестящих латах завопили и бросились навстречу колоннам мертвых. Началась схватка. Черных воинов рубили, кололи, но они продолжали двигаться к стене, нанося короткие, точно выверенные удары копьями. На гребне стены протяжно запели служители Аланны Светлой, и клубы дыма над городом разошлись. В прорехе показалось доброе лицо богини, солнце светило сквозь него, и яркие золотые лучи словно обрели твердость копейных жал. Мертвые заколебались, сбиваясь с шага, они едва двигались, как если бы солнечный свет отталкивал их от стен. Гийом отпихнул мертвого и оказался в первом ряду. Обманным движением заставил горожанина отвести алебарду и воткнул копье противнику в горло. Тот рухнул, обливаясь кровью, а Гийом выдернул из ножен меч и врубился в ряды горожан, бормоча гимн Адварду Неистовому. Мертвые шагали за ним.

Справа и слева распахнулись городские ворота, и оттуда, блестя доспехами, поскакала кавалерия. Всадники, на скаку перестраиваясь клиньями, вспороли черный строй, их кони опрокидывали и топтали мертвых воинов Дотлиба. Аланна Светлая милостиво взирала на свою паству с небес…

Когда кавалеристы добрались к бреши, у которой Гийом рубился с горожанами, воин Неистового бросился навстречу первому всаднику, увернулся от широкого взмаха клинка и подрубил задние ноги жеребца. Лошадь свалилась вместе с наездником. Несколько мертвецов пронзили упавшего кавалериста копьями и развернулись против скачущих следом, но их в считаные мгновения свалили, вбили в землю копытами.