Любовь и кое-что еще - стр. 18
– Я не могу обещать, что это будет легко, скорее всего, нет… Походная жизнь штука своеобразная. Конечно, есть деньги, так что По-максимуму можно устроиться с комфортом, но бывает, что надо ночевать в палатке, готовить на костре…
– Можешь не продолжать, – посмотрела я на него, – в первый раз в поход я отправилась в семь лет. Когда стало ясно, что мне нравится, отец стал таскать меня туда регулярно. Так что я прекрасно знаю, что такое походная жизнь.
Петя бросил на меня взгляд, улыбнувшись краем губ.
– На самом деле, ты меня сейчас здорово успокоила. Иметь рядом подготовленного человека гораздо приятнее. Так ты принимаешь мое предложение? – Петя тормознул возле моего дома. Я повернулась к нему, он протянул мне руку.
– Принимаю, – сказала я, но руку не подала, – только есть условие.
– Слушаю, – он вопросительно изогнул бровь, опустив руку.
– Давай договоримся сейчас: мы с тобой только напарники. Никаких поползновений в мою сторону, приставаний и прочей фигни, – теперь руку протянула я, как бы давая ему возможность решить сейчас. Петя усмехнулся, качая головой.
– Я вроде бы говорил, что ты не в моем вкусе.
Я молча продолжала держать руку вытянутой. Наконец, он протянул свою и пожал.
– Договорились, партнер, – сказал насмешливо. Руки мы расцепили, и я спросила:
– И что теперь? У тебя есть план?
– Может, поднимемся к тебе и спокойно все обсудим?
Я кинула на него подозрительный взгляд, он выставил руки ладонями вперед.
– Маня, мы же только что договорились. Деловые партнеры. Поверь, я умею держать слово.
– Ладно, – проворчала я, – пошли.
Мы разместились на кухне. Переодевшись в шорты и футболку, я делала чай, а Петя терпеливо молчал.
– Кстати, что там тебе Павлик втирал в ресторане? – спросила, ставя чашки на стол и усаживаясь на табурет, подогнув под себя ногу.
– Просил сохранить твою девичью честь. – Я вздернула в удивлении брови. – Говорил, что ты добрая и наивная, прекрасная чистая душа, а я змей-искуситель, который разобьет твое сердце и бросит.
– Прямо так и говорил?
– Ну он может затереть, когда захочет. Очень озаботился о тебе, может, неспроста, Мань? Может, твоя светлая душа стала привлекать его больше Светкиных прелестей?
Я показала ему средний палец, делая глоток чая. Но, чего скрывать, было приятно, что Павлик проявил заботу.
– Давай о деле, – сказала, ставя чашку на стол, – откуда тебе известно об источнике?
– Откровенность за откровенность?
– Конечно. Мы же напарники.
Усмехнувшись, Петя заговорил:
– Одно время я жил в уединенном поселке у моря. Попасть туда на машине невозможно, пешком пройдет только тот, кто знает, что там вообще поселок есть. А таких немного. Люди там своеобразные, татары со своими привычками и традициями. В общем, рассказали мне тогда интересную историю про то, как прибился к ним раненый белый мужчина. История лохматая, случилась после революции. Мужчина был на краю смерти, его выходили. Кто он, что, никто не знал. Сам он, когда оправился, ничего рассказать не мог, амнезия, то ли реальная, то ли выдуманная, кто его знает. В общем, остался он у них жить, сошелся с местной дамой, ребенка родил, а потом в поселок приехала девушка. Нашла их благодаря карте, что и вовсе было диковинно. Через пару дней исчезли оба, и больше о них никто ничего не слышал. Потомки его так и живут в той деревне, потому история дошла до моих ушей. Девушка, с которой он ушел, искала дорогу к источнику вечной жизни, сего факта не скрывала, надеясь на помощь, карту показывала. Только вот никто там о таком не слыхивал.