Любовь и честь - стр. 4
Возможно, хозяйка дома ждет ночного гостя и сейчас всматривается в темноту, отыскивая взглядом такой же огонек? Ради нее самой Эдриан надеялся, что это не так. Ее присутствие здесь не вызывало подозрений. В конце концов, очень естественно, что после смерти мужа она вернулась в родовое гнездо. Но если она замешана в заговоре, пощады не будет. Эдриан сделает то, что должен, сделает любой ценой.
Глядя во тьму, Эдриан вдруг подумал, что другой на его месте мог бы испытать некую толику страха. В юности человек, за которым он теперь охотится, был его другом, а женщина наверху – больше чем другом. Другой почувствовал бы замешательство…
Другой, оказавшись в Ходдерби снова, вспомнил бы мальчика, каким он был в прежние времена, – страстного, полного иллюзий и надежд, – дурачка, о котором, наверное, следует пожалеть.
Но Эдриан ничего не чувствовал. Тот миг в вестибюле был краток и уже минул. Эдриану ни к чему воспоминания. Иногда его удивляла собственная бесчувственность, но чаще он признавал ее пользу.
В комнату вошла вдовствующая маркиза Тоу. Эдриан предпочел смотреть на вошедшего с ней мужчину. Забавно, усмехнулся он. Старый Монтроз собственной персоной. По-прежнему на ногах, по-прежнему толстый, как турок; тройной подбородок дрожит от важности.
Служанка внесла лампу и подняла над головой, чтобы продемонстрировать присутствующим ее светлость.
Эдриан был готов к этому зрелищу, а его люди – нет. Он услышал, как кто-то с шумом втянул в себя воздух. Маркиза была слишком смуглой и невысокой, чтобы назвать ее красавицей. Брови слишком широки, скулы слишком резко очерчены. Но фигура поражала своим совершенством, которого не могло скрыть даже строгое платье цвета крови. Пожалуй, таким формам могла позавидовать любая служанка в баре. Мерцающий свет лампы очертил роскошную линию груди и бедер, сверкнул пурпурными искрами в рубинах на шее.
Была почти полночь. К их приезду маркизе следовало быть уже в постели или, во всяком случае, готовиться ко сну. Значит, драгоценности надеты минуту назад, чтобы напомнить гостям о ее статусе.
Со стороны хозяйки было бы разумнее встретить их с заспанными глазами и растрепанной, в сползающем с плеча кружевном пеньюаре, в изящных домашних тапочках. Подчеркнуто беспомощный вид обезоруживает мужчин. Однако Нора никогда не умела играть в эти игры. Девчонкой она их презирала, а выйдя замуж… По каким-то причинам маркиза сделалась тихой и сдержанной, как монахиня. Скучная особа, решили при дворе, деревенская простушка, а она не сделала ничего, чтобы изменить приговор лондонского света.