Любовь до гроба, или Некромант на замену - стр. 3

– На собственную лавку ты и за десять лет не заработаешь, – со знанием дела «обрадовала» меня Эрша, которая свой «ведьмовской» кабинет получила в наследство от троюродной бабки. – И то, если пахать будешь с утра до ночи.

– Как будто я сама этого не понимаю, – огрызнулась тогда я. – Я хочу «Золотую реторту» выиграть. А там взнос пятьдесят тысяч…

«Золотая реторта» – это известный на весь мир конкурс, который проводится раз в четыре года. Все страны-участницы борются за право провести его, и в этот раз победительницей стала Бревиллия. Именно мы в будущей осенью примем лучших алхимиков, отвоевавших своё место на десяти отборочных турах.

И я стала одной из них! Точнее даже не одной из! Моя наставница говорит, что у меня все шансы победить. Мне её уверенности не хватает, но даже если я войду в десятку, то получу такие призовые, что с лёгкостью смогу открыть собственную лавку, хоть в самом центре Сити.

Смогла бы.

Кабы не сущая ерунда – пятьдесят тысяч крон. Та сумма, которую каждый из участников должен внести в призовой фонд...

На самом деле это не такие уж и большие деньги – два жалования в любой алхимической лаборатории, аптеке или косметической лавке… И честное слово, я даже не сильно расстроилась, когда дед мне отказал. Подумаешь! За годы учёбы я такой клиентской базой обзавелась – закачаешься.

«Чёрная жемчужина» давно мечтает заполучить мой омолаживающий крем. Мадам Виолетта литрами заказывает у меня «Шарм» для своих девочек из кордебалета, а руководство аптечной сети «Семь трав», которая в пяти графствах насчитывает сто двенадцать филиалов, и вовсе предлагает мне стать главным алхимиком в сто тринадцатом…

Предлагало.

Ибо стоило любимому родственнику, четвёртому графу Гловерскому, написать пару десятков писем – и меня не берут даже восьмым помощником десятого алхимика в самой захудалой лавке, продающей лосьон от прыщей.

И если бы только в столице! Какое там! По-моему, за последние два месяца я связалась со всеми, кто имеет, хоть какое-то отношение к алхимии, но результат всегда был один:

– Простите нас, леди Лэнгтон, но связываться с графом Гловерским – себе дороже. Ехали бы вы домой, детишек рожали. Дедушке на радость. Такого дедушку радовать надо, а не расстраивать.

Мерзавцы! И даже на мои превосходные характеристики им было наплевать. А глава кафедры алхимических наук профессор Сара-Джейн Ллойд на добрые слова не поскупилась, искренне считая меня одной из лучших своих учениц...

– Уж не обижайтесь, леди Лэнгтон, но из гроба мне ваших характеристик всё равно видно не будет, – заявил хозяин аптеки на Почтовой улице, куда я пыталась устроиться на прошлой неделе. – А у меня дети...