Любовь для дурочки - стр. 27
— И кто тебе сейчас про это говорит? — с удивлением, практически достоверно и качественно сыгранным по школе Станиславского, произнёс он.
Однако, несмотря на отменную игру, лукавство в его словах Алина уловила и снова сделала слабую попытку от него отстраниться.
— Не убегай, прошу, — прошептал он ей на ухо, щекоча горячим дыханием её нежную кожу.
Его мягкий голос обволакивал её покоем и надежностью. Все проблемы отступили куда-то на задний план.
— Кирилл… Кирилл… Давай всё оставим на потом, — прошептала она, пытаясь вырваться из-под колдовства его голоса. — Нам как минимум нужно привыкнуть друг другу, как раньше… Поговорить… Обо всём, что произошло.
Он нехотя ослабил объятья, но до конца так её и не выпустил, прислушиваясь к упоительным ощущениям.
— Ты права. У нас накопилось много вопросов друг к другу, и нам, конечно же, нужно их обсудить. И я тебя понимаю. Сейчас разговаривать обо всём, что произошло в наших жизнях, очень сложно, — шептал он.
Алина, изнемогающая от творимой им магии чувств, практически с тоской ожидала освобождения от нахлынувших на неё эмоций. Её била мелкая дрожь, и от этого она никак не могла сосредоточиться на своих желаниях, на том, чего же она в итоге хочет от Кирилла. Да, она просила дать ей время для обдумывания возможности их совместного будущего, но точно так же она не хотела отказываться от его бережных, но в то же время очень надёжных, крепких объятий.
Кирилл же, чуть помедлив, легко, без обязательств поцеловал её в висок и со вздохом отстранился.
— Давай завтракать. Садись. Я кофе сам сварю, в турке. Где она у тебя?
— Прямо за тобой, в шкафу, — пробормотала Алина, всё ещё находясь под впечатлением только что произошедшего.
— Хорошо.
Так и не отводя взгляда от Алины, Кирилл сделал шаг назад, развернулся и, открыв дверцу шкафа, сразу же увидел турку.
— А я быстро в душ, — произнесла она, найдя достойный повод ретироваться с поля боя их чувств, надеясь смыть спасительной водой с себя воспылавшее искушение и погасить летящие из неё искры переполняющих её эмоций.
Через пятнадцать минут они уже сидели за столом и завтракали. Сначала молчали, испытывая обоюдную неловкость от собственной несдержанности, а потом, чтобы как-то разрядить обстановку, Алина поинтересовалась:
— А ты винами давно увлекаешься?
— Давно, — охотно поддержал он нейтральную тему. — Так уж получилось, что чем больше у нас становилось денег, тем чаще мы стали сталкиваться с потребностью хорошо разбираться в том, что мы пьём. Вот постепенно и увлеклись…
И Кирилл принялся рассказывать ей о вине, сортах винограда, из которого оно делается, об особенностях виноделия в разных природных зонах. Алина, как ни странно, слушала его с удовольствием, так как рассказчиком он оказался великолепным. К концу повествования у неё появилось устойчивое ощущение, что в винах она теперь будет разбираться ничуть не хуже Кирилла.