Любовь для бандита - стр. 19
Я выхожу из ванной и слышу, что Милка хозяйничает на кухне. Улыбаюсь и иду туда.
— Вот мамочка, сделала тебе горячего чаю, — улыбается, показывая на стол.
Обнимаю мелкую и благодарю за заботу. Остаток вечера полностью посвящаю Миле. Удаётся даже почти не вспоминать о дикаре.
На следующий день, провожая в школу Милану, я слышу, как бибикает проезжающий автомобиль, а водитель машет рукой. Явно не мне, так как знакомых на мерседесе у меня нет.
Мы идём дальше, как снова вижу эту машину, которая паркуется в нескольких метрах от нас. Милка, тем временем, рассказывает о мальчике из класса, который не даёт ей покоя.
— Когда мимо прохожу, то обязательно что-то про меня скажет. А потом все мальчишки смеяться начинают.
— Мил, ты ему нравишься и это очевидно. Хочет привлечь твоё внимание, — успокаиваю её.
— Честно говоря, я так и думала. Я всем мальчикам в классе нравлюсь, — заявляет она. Я не могу сдержать улыбку, так как меня греют приятные воспоминания. Вся в мать.
— Маша! — раздаётся звонкий голос.
Милана оборачивается.
— Ты разве Маша, любопытная моя? — спрашиваю её.
— Мам, но это дядечка, кажется, тебя зовёт…
Отмахиваюсь, но снова слышу: «Маша», а затем кто-то хватает меня за руку. Резко разворачиваюсь, собираясь объяснить, что человек обознался. Передо мной стоит высокий мужчина лет тридцати пяти. Он как бизнесмен: коричневое пальто, тёмно-синие брюки, белая рубашка. Внимательно на меня смотрит.
— Маша? Но… — начинает он.
— Извините, но вы обознались, — отвечаю, собираясь пойти дальше, но мужчина не отпускает мою руку.
— Ты шутишь так? В смысле обознался? Я Артур… — он растерянно продолжает и всматривается в моё лицо.
Я начинаю понимать. Мы всегда были похожи друг на друга, как две капли воды несмотря на то, что Маша была старше.
— Должно быть, вы спутали меня с сестрой. Вы про Машу Павлову говорите?
Мужчина теряется.
— Я не знаю фамилии, но в шоке на поразительное сходство. Мы с Машей общались около десяти лет назад… Я ещё и удивился, что совсем за это время не изменилась…
Улыбаюсь и смотрю на лицо мужчины, но не могу вспомнить, что видела сестру с ним. Должно быть их не связывало ничего серьёзного.
— А где Машка сама? Хотел бы встретиться.
Я перевожу взгляд на Милану, а сердце начинает сжиматься.
— Мил, зайди в магазин, купи себе на перекус батончик, — достаю кошелёк и протягиваю ей деньги. Моя девочка заметно грустит. Целую её в голову. Она кивает и уходит в магазин.
— Я не то что-то сказал? Извините я…
— Маши уже нет с нами два года. Она заболела и умерла во время операции, на которую были надежды, — говорю на автомате речь, которую приходилось повторять в то ужасное время, когда я встречала знакомых сестры.