Любовь длиною в жизнь - стр. 12
Успела отступить, слыша, как нарастает гул в ушах, как с каждой секундой становится все тяжелее и тяжелее дышать. Отступила, чтобы получить сильный толчок в спину и следом налететь на девушку, повалить ее. Вот тогда я и осознала весь ужас, который происходил. Потому что Света на ноги подскочила быстрее, чем я. Ударила первой так сильно и быстро, что я чудом успела накрыть голову руками…
Выбраться из круга оказалось сложнее, чем подняться на ноги. Если со вторым я даже справилась, потому что Света отступила, то вот на первое уходили все силы. Толчки, оскорбления, громкий смех били наотмашь со всех сторон. Лишь чудом смогла вытолкать одну девочку и броситься вперед.
Уроки тренера не прошли даром, я бежала так, как никогда ранее, прекрасно понимая, что никто не сможет догнать, даже если попытается. Именно тогда впервые ноги принесли меня не в дом, а в тренерскую, к Григорию Ивановичу, который обнял так крепко, как никто и никогда, который вытирал разбитую скулу, мазал появившиеся синяки, когда я ревела, сидя рядом на табуретке.
С того момента наши занятия немного изменились. Меня учили отбивать атаки, закрываться и бегать. Бегать быстрее, чем умела сейчас. И я выкладывалась как никогда! Задыхалась, чувствовала, как колет в боку, как темнеет в глазах – и бежала!
Так все лето и прошло: в поисках себя, своей силы, в подготовке к экзаменам. Григорий Иванович был рядом в тяжелые моменты жизни, а я ценила каждый миг, пройденный с ним.
А в новом учебном году ничего не поменялось. Пожалуй, только прибавилось игнорирование, ведь как только в первый же учебный день Светлана решила напомнить, где мое место, то была моментально повалена на пол с вывернутой рукой.
– Если ко мне кто-то подойдет, руку я сломаю, – предупредила сразу, рассматривая падальщиков, что стояли над нами.
Поняли меня? О да! Даже оценили степень моей подготовки, но гадить за спиной не прекратили. Однако меня такие поступки больше не задевали, в первую очередь я стала умнее. Без проверки на стул не садилась, личные вещи без присмотра не оставляла, еду приносила с собой. И тренировалась через день, совмещая борьбу с кружком рисования. Мне нравилось, очень нравилось неспешно вести линии, передавать цвета, которые видела, на лист бумаги. Рисовать, чертить, создавать что-то необычное, фантазировать и видеть результат работы. Но все чаще и чаще в блокнотах стали появляться зарисовки одного и того же человека.
Если думала, что за лето смогу переболеть своей новой болезнью, то лишь поняла, что она никуда не делась. Возможно, диагноз был даже неизлечим, но об этом я не догадывалась. Вообще о многом не знала, да и спросить не у кого было, посоветоваться, высказаться, в конце концов!