Любовь дикая и прекрасная - стр. 33
Неся поднос, вошла Эллен.
– Свежий хлеб, только что из печи! Полкролика поджарила на огне. Медовые соты и коричневый эль.
Катриона почувствовала голод.
– Ну, если вы так кушаете, то с вами все в порядке, – обрадовалась Эллен.
– В трудный час отказывается от еды только помешанный, – ответила Катриона. – Если мне надо придумать, как убежать от его сиятельства, то я должна поддерживать свои силы.
– Госпожа Кат! Я не знаю, почему граф терпит вас, если только вас не любит!
– Любит? Чепуха, Элли! Он полагает, что владеет мной, и ему приятно показывать свое превосходство, насмехаясь над моим телом.
Эллен пожала плечами. Она не могла взять в толк, почему Катриона так говорит. Забрав пустой поднос, она вышла из спальни, покачивая головой.
Катриона начала расхаживать по комнате. Еще вчера это было просто место, где она спала. Теперь спальня становилась ее тюрьмой. Возле дверей располагался небольшой камин, слева от него – ряд оконных переплетов, а справа находилось еще одно маленькое круглое окошечко, комната была небольшой и вмещала лишь просторную кровать с балдахином и занавесками напротив двери, низенький платяной шкафчик, стоявший возле кровати, небольшой столик у стены справа да стул у камина. На стене, неподалеку от двери, висело зеркало.
Катриона стояла у окна. Ее взору открывались часть долины, убегавшей вниз, и лес, в окружении которого стоял дом. Она увидела, что из этого леса показался Патрик. Он ехал верхом, и через седло был перекинут олень-самец. Конолл выбежал навстречу и, взвалив добычу себе на плечи, пошагал в конюшню. Граф двинулся следом. Катриона открыла дверь и позвала Эллен.
– Приготовь на кухне ванну для графа, Элли. Он только что привез оленя и вместе с Коноллом сейчас разделывает тушу. Я не хочу, чтобы он капал потом кровью по всей моей спальне.
Когда час спустя вошел Патрик, обернутый одним лишь толстым полотенцем, Катриона не смогла сдержать улыбку. Он усмехнулся в ответ:
– Видите, мадам, я исполнил ваше повеление. Подойдите же и поцелуйте меня.
Катриона робко приблизилась и, обвив шею графа руками, поцеловала его.
– Господи, сладкая ты моя, – пробормотал он, пробежав своими большими ладонями по ее телу, обтянутому шелком, и спрятав лицо на груди у любимой.
– Пожалуйста, Патрик… – прошептала она.
– Пожалуйста… что? – хрипло спросил граф.
Он увлек Катриону к зеркалу и, встав позади, нежно потянул с нее рубашку. Сильными руками он накрыл ее прелестные груди, и соски немедленно восстали.
– Посмотри на себя, Кат! Я еще только прикасаюсь к тебе, а ты уже меня жаждешь!