Любовь цвета зебры. Часть 1 - стр. 22
Выхожу на Невский проспект, к гостинице, сижу, жду. Наконец, и она показалась, прямо навстречу мне идёт. Кажется, успел. Только я это подумал, как подъезжает к ней тёмный «БМВ», выскакивают двое молодцов знакомой внешности, на глазах у всего народа хватают её и тащат в машину. Я бегом за ними. Сразу завернув в переулок, остановились возле какого-то здания. Всей дружной компанией вышли, и я успел за ними. По шуму определил, что поднимаются на второй этаж. Дом оказался старый, выселенный, звук шагов хорошо слыхать. Неслышно нагнал их на лестнице, а они в какую – то разрушенную квартиру входят. Плохо дело, «газовик» свой я здесь применить не смогу, в закрытом помещении сам газа наглотаюсь. Придётся схлестнуться с ними в рукопашной. Заглянул осторожно вовнутрь. А там эти мерзавцы усадили Ребекку на пол и лейкопластырь ей со рта отлепляют. А я то ещё удивлялся, почему её визгов не слышно. Грамотная работа, не впервой им, видать, людей похищать.
Один из них взял своей клешнёй Ребекку за горло и задал лично мне уже набивший оскомину вопрос:
– Где дискета, сука?
Она вместо ответа своими белыми зубками укусила его за палец. И тут же чуть их не лишилась, так как замах у парня был могуч. Но тут я вышел, прислонился к стеночке и сказал приветливо:
– Здорово, мужики!
Грубиян, что на Беки замахнулся, обернулся и рот от удивления раскрыл. Вот туда-то я и направил свою атаку. Сначала выбил ему челюсть влево, а затем правой рукой добавил в неё снизу. При такой серии хорошо получаются переломы со смещением. Кроме того, что зубы крошатся, так ещё и челюсть трескается. Затем её сшивают проволокой, и человек месяц питается через трубочку.
Не знаю, чего я ему там сломал, но что-то хрустнуло и он отлетел к стенке. Второму я тут же врезал ногой в живот, но это его не очень обеспокоило. Он так мастерски пробил мне в солнечное сплетение, что вся моя боеспособность моментально улетучилась. Мало того, он ещё ударил мне коленом между ног и как тряпку швырнул прямо на Ребекку. И тут он допустил ошибку. Вместо того чтобы добить меня, направился к своему товарищу, а я тем временем немножко пришёл в себя после болевого шока. Оглянулся на Ребекку. У неё глаза величиной в старый советский полтинник, от нервного потрясения слова вымолвить не может. Надо её из оцепенения этого вывести. Улыбнулся ей, кривовато, правда, получилось, и говорю:
– Привет, Беки, как поживаешь?
Очнулась, вздрогнула, но сказать ничего не успела, потому что о нас уже
вспомнили. Гляжу, страдалец с больной челюстью на меня надвигается, а в руках доска, гвоздями утыканная, и в глазах жажда мщения легко читается. Ну нет, я умирать в столь юные годы не собираюсь. Выхватил револьвер и ему в харю дуло направил: