Любочка Хоботова - стр. 10
– Что ж ты молчишь, Дуня? – Галина постаралась придать своему голосу как можно больше елея.
– О чем это? – Евдокия никак не могла понять, что хочет от неё соседка.
– Так о свадьбе же, – взмахнула руками Галина. – Ты ж вроде свою Любку собираешься за Ваську Краснова отдавать. Или она просто так с ним голышом по кустам шастает? Ох, смотри, принесет тебе в подоле, опозорит на всю деревню. Вот тогда вспокаешься, да поздно будет!
– По каким кустам, что ты несешь? – воскликнула Евдокия. – Как это голышом?!
– Не знаешь что ли, как парни с девками по кустикам прячутся? – расхохоталась Галина. – Забыла? Так у доченьки родимой спроси, она объяснит. Опыта у неё, видать, уже не занимать!
Из сарая с топором в руках вышел Павел. Он от слова до слова слышал разговор Галины и Евдокии и теперь, красный от гнева, страшный, с густыми, сдвинутыми к переносице бровями и со спутанной бородой, в которой застряли мелкие щепки только что нарубленных дров, шагнул к Галине:
– Кто видел? – спросил он.
– Яковлевич, ты чего? – отшатнулась от него Галина. – С ума сошел?
Павел перехватил в руке топор:
– Я тебя спрашиваю, откуда знаешь? Кто Любку с Васькой видел?
Галина испуганно дёрнулась. Она знала крутой нрав своего соседа и не решилась признаться в том, что ей всё рассказала дочка Тамара, а потому, не показывая вида, что испугалась, Галина подпёрла кулаками бока и насмешливо посмотрела на Павла:
– Сама я видела! Слышу, на озере, в кустах смешки да звуки не потребные, ещё удивилась, у кого нахальство хватает, чуть ли не на глазах у людей шуры-муры крутить и бесстыдными делами заниматься. Тьфу, пакость какая! А потом смотрю, идёт оттуда ваша Любка. Красная вся, довольная! Платьишко на себя натягивает. А немного погодя и Васька Краснов оттуда же пожаловал. Что ж они там ягоды собирали?
Размахнувшись, Павел вогнал топор в колоду чуть ли не по самую рукоятку, а потом резко повернулся и крупными шагами зашагал к бане, где Люба стирала бельё.
– Ой, что же теперь будет?! – воскликнула Галина, прижимая ладонь губам.
Евдокия ничего ей на это не ответила, только махнула рукой и бросилась бежать вслед за мужем, но когда толкнулась в дверь бани, оказалось, что она заперта изнутри.
– Павел! Павел! – закричала Евдокия. Её голос услышала Люба, повернулась и увидела отца.
– Пап, ты чего? – спросила она, глядя, как он берёт в руки железную кочергу, который они выгребали из печки золу. – Пап…
Люба рванулась к двери, но Павел перехватил дочь и с размаху ударил её. Если бы девушка была поменьше и послабее, разгневанный отец убил бы её, не задумываясь над силой своих ударов. Но Люба, здоровая и крепкая, выдержала побои. И только когда обезумевшая Евдокия, выломав щеколду, распахнула дверь, избитая, окровавленная, упала к её ногам.