Люблю до белого каления - стр. 27

Побежала глазами далее, да так и замерла. По спине полезли нехорошие мурашки. Вестфальский рыцарь Николас Корф, переход в 1497 году из поместья Перкульн  (Германия).

Ой, да что я волнуюсь, мало ли Корфов в Германии.

Но не значит же, что это те же самые Корфы, что в Англию мигрировали.

Плюс, мало ли что тут с этим Корфом было, может он и не плохой вовсе, а причислен, например, к лику святых. И вообще, я не Корф, а Кор. Успокоив себя, стала смотреть дальше.

Привлекло имя – Тэсса Крамер (в девичестве Уилсон-Бергер), переход в момент сожжения. Кошмар, уж не муженек ли инквизитор ее жег. Вот нравы! Записала и ее, хотя ее можно понять, я бы такому извергу тоже бы хотела отомстить. Может она на всех обозлилась после этого? Ну, так Крамер-то сам вроде не Маг был.

Итого имеем: три еретика, двое из которых жертвы инквизиции. Одна, не выдержавшая сожжения от мужа–извращенца и по совместительству – инквизитора, второй – сам садист, тем не менее, бежавший от инквизиции. С Корфом ничего не ясно, похоже просто оказался в неудачном месте в неудачное время, но не смотря на потенциальное родство, вычеркивать не стала, все же надо быть объективной. Все подозреваемые – немцы, прям, нацистский лагерь какой-то.

Домой пришла уже поздно вечером, думала, накажут, но Рана еще не было. Пока мы с Шу подписывали банки и склянки и готовили все для варки зелий, муж все–таки явился.