Люблю. Целую. Твоя крыша - стр. 4
— Что, уже едете? — Сашка повторно набрала такси. — Пять минут? Ждём!
— Пять минут — очень растяжимое понятие, — сказала я, проследив, как мимо прошла седовласая дама, на которую я обратила внимание несколько минут назад.
Она остановилась возле дороги, чуть нахмурилась, потом открыла баснословно дорогую сумочку. Зазвонил телефон, дама взяла трубку. И не заметила, как из сумки выскользнул черный цилиндрический футлярчик. Сделала шаг, приближаясь к дороге и не оглядываясь.
Я не раздумывала.
— Держи такси, — быстро сказала Сашке и, ускорив шаг, направилась к даме.
Старость надо уважать. И вообще… Можешь помочь — помоги. Однажды кто-то поможет тебе.
Наклонившись, я подхватила футлярчик и, догнав её, протянула со словами:
— У вас выпало.
— Ох, — выдохнула она, и пальцы с бело-золотым маникюром мягко его взяли. — Спасибо, дорогая. Вы меня спасли!
— Да прям, — немного смутилась я.
У неё оказался очень внимательный взгляд, такой… интеллигентно-пронизывающий. Смотрит — и как рентгеном просвечивает. Глаза, правда, карие, очень красивые. Видимо, в молодости дама была изумительно хороша собой.
— Спасибо, — повторила она и улыбнулась солнечно так, тепло, будто родная бабушка.
— Всегда пожалуйста, — ответила я, невольно улыбнувшись в ответ.
— Витка! — крикнула Саша, замахав мне рукой и указав на серебристую «шкоду».
Я побежала к ней, чувствуя, что мне смотрят в спину. Да уж, второй раз за день такая ситуация. То падающие мужчины, то теряющие фитюльки бабушки. И Сашка с Виталиком, одинаково угрюмо ожидавшие меня в машине.
Таксист попался из молчаливых. А ещё — очень быстро ездящих. Поэтому возле дома Саши мы оказались в предельно короткие сроки.
— Дети там крышу не срывают? — осторожно спросила я, вспоминая малолетних бандитов.
— Наша крыша давно написала записку, что уехала, любит-обожает и вернется… если захочет, — сказала Сашка, когда мы уже стояли возле кассы, и нам пробивали товар.
Дело в том, что детей у неё трое. Оля, Эля и Коля. Шести, пяти и трёх лет соответственно. Дети разных отцов и одной матери. Все — белокурые ангелочки с невинными голубыми глазками, в которые смотришь и понимаешь, что счастье есть. Ровно до тех пор, пока это счастье не схватило игрушку и не стукнуло тебя по лбу. В три пары рук. Несмотря на то, что троица Чубачей регулярно друг друга тузила, решая самый главный вопрос, кто любимый у мамы и чьи игрушки лучше, жили они весьма дружно и слаженно. Если враг — лупить вместе. Если кому-то что-то не подарили — опять же лупить вместе… дарителя. Маму они обожали. Меня, кстати, тоже. Ну а Виталик был просто номер один в списке детских хотелок.