Любительница анала, или Вечер оргазма - стр. 6

Вахтанг с полминуты сидел неподвижно, в нем шла внутренняя борьба, он уже сто раз за этот вечер проклинал себя за то, что согласился на предложение дяди Ашота, но менять что-либо было уже поздно, машина запущена.

Он поднялся, подошел к нам сзади, опустился на колени и, схватив меня за руки, вывернул их за спинку кресла. Я вскрикнула от боли и с остервенением стала мотать головой из стороны в сторону, пытаясь увернуться от члена.

Дядя Ашот схватил меня за ухо, с силой завернул его так, что голова у меня вскинулась вверх и стал пихать член мне в рот.

Я изо всех сил стиснула зубы. Борьба продолжалась минуты две, затем дядя Ашот не выдержал, и звонкая пощечина положила всему конец. Удар снова оглушил меня. Так что зазвенело в ушах. Я вскинула голову и взглянула на дядю Ашота. В глазах у меня был ужас.

– Открой рот, стерва, – прошипел тот, лицо его исказилось злобой, он отвел руку для нового удара, – Считаю до трех.

Я поняла, что это все. Единственная моя надежда – Вахтанг, который мне казался тупым, но добрым. Только сейчас он железным замком сжимал мне руки за креслом.

Вахтанг, с которым мы вместе работали. Тот самый повар из-за которого я постоянно страдаю со штрафами. Идиот, который готов дрочить на меня при каждом моем появлении. Вахтанг не заступился за меня. Я не могла в это поверить. Ох, как же это подло.

Мне захотелось кричать от боли и обиды. К горлу подкатил комок, на глаза навернулись слезы.

– Раз, – резанул слух голос дяди Ашота, – Два…

– Будь что будет, – подумала я, зажмурилась и открыла рот.

Член дяди Ашота проскользнул между зубов и уперся в горло. Я поперхнулась, но глаз не открыла.

– Молодец, маленькая, ты мне начинаешь нравиться, – Дядя Ашот вытащил член и стал вощить кончиком по моим губам.

Я ощущала лишь легкое щекотание, затем член нырнул в рот и уперся в язык.

– Поласкай, – попросил дядя Ашот.

Его мягкий тон снял с меня нервное напряжение, но обманываться я не хотела, прекрасно понимая, что, стоит мне начать перечить, как тон его сразу же изменится, а в висках еще стучал пульс и щека горела от пощечины.

Я сомкнула губы и стала водить языком по головке члена. Как ни странно, у меня уже не было ощущения страха и отвращения ко всему этому, мысли мои переключились на другое.

Языком я чувствовала гладкую, нежную плоть головки, которая время от времени напрягалась и расслаблялась, казалась такой живой и трепетной.

У дяди Ашота участилось дыхание, он стал теребить меня за ухо.

– Молодец, киска, – сказал он на выдохе, – Покусай.

Я стала легонько покусывать член чуть пониже головки. Волнение дяди Ашота стало передаваться и мне, я почувствовала какое-то томление во всем теле.