Любить Пабло, ненавидеть Эскобара - стр. 2
Я убеждаюсь, что все идет по плану, только когда вижу в дальнем конце салона коробки, в которых содержатся доказательства виновности Томаса и Ди Моуэров, владельцев компании Neways International, зарегистрированной в Спрингвилле, штат Юта. Я подала иск на 30 миллионов долларов (на момент 1998 года) против этой международной корпорации. Всего за восемь дней американский судья признал Моуэров виновными по той части их преступлений, решения по которым я не могла добиться в колумбийском суде в течение восьми лет. Предложения о сотрудничестве, которые я направляла Эйлин о’Коннор в Департамент юстиции, а также в Налоговое управления США через американское посольство в Боготе, вызвали бурную реакцию пресс-офиса Neways International. Узнав о моих звонках в Министерство юстиции США, Налоговое управление и ФБР, они пообещали блокировать любую мою попытку связаться с правительственными структурами их страны.
На самом деле все происходящее не имеет никакого отношения к Моуэрам.
За всем этим стоит личность Пабло Эскобара.
В Департаменте по правам человека при посольстве работает бывший приближенный Франсиско Сантоса, вице-президента Колумбии, чья семья владеет издательским домом «El Tiempo». Ему принадлежит двадцать пять процентов голосов в кабинете министров президента Альваро Урибе, что открывает ему доступ к гигантскому пирогу рекламных кампаний правительства – самого главного рекламодателя Колумбии – накануне продажи «El Tiempo» одному из самых крупных испаноязычных издательских домов.
Еще одному члену семьи, Хуану Мануэлю Сантосу, незадолго до этого назначенному министром обороны, поручено полное обновление парка ВВС Колумбии. Такая щедрость со стороны правительства по отношению к одной семье медиамагнатов имеет под собой нечто большее, чем простое желание обеспечить безусловную поддержку главного печатного органа страны правительству Урибе: она гарантирует абсолютное молчание о небезупречном прошлом господина президента. Однако это прошлое прекрасно известно правительству США, а также моей скромной персоне.
Через девять часов мы приземляемся в Майами. Меня все больше беспокоит сильная боль в животе. Она длится уже месяц и усиливается с каждым часом. Вот уже шесть лет как я не посещала врачей, потому что Томас Моуэр приложил все усилия, чтобы лишить меня как моего собственного скромного состояния, так и всех доходов от страховых и прочих выплат, причитающихся мне как человеку, возглавлявшему его операции в Южной Америке.
Номер сетевого отеля несуразно большой и уныло-безликий. Через несколько минут после нашего прибытия появляются шесть офицеров Управления по борьбе с наркотиками. Они внимательно наблюдают за мной все то время, пока изучают содержимое моих семи чемоданов от Гуччи и Луи Витона, набитых старыми платьями от Валентино, Шанель, Армани и Сен-Лорана. Среди вещей также находится небольшая коллекция гравюр, которую я собирала почти тридцать лет. Мне сообщают, что в ближайшие дни я увижусь с руководством Управления, а также с Ричардом Грегори, прокурором, который вел процесс над генералом Мануэлем Антонио Норьегой