Любить Пабло, ненавидеть Эскобара - стр. 13

Через несколько минут хозяин появился в гостиной, где уже собрались наши друзья. Его лицо просияло, когда он заметил, какое впечатление произвела на нас его молодость. Я полагаю, что он понял, насколько полегчало Анибалу и мне, когда мы поняли, что он почти наш ровесник. Озорные искорки запрыгали в его глазах. Похоже, он едва сдерживался, чтобы не зайтись в приступе смеха.

За несколько лет до этих событий, в Гонконге, благородный и элегантный капитан Чанг сказал, кивнув в направлении антикварного «Роллс-Ройса» Silver Ghost, круглосуточно дежурившего возле дверей моего отеля: «Не волнуйтесь, любезная сеньора, у нас еще семь таких же для других наших гостей, а этот пусть будет для вас лично!»

Приблизительно таким же тоном наш молодой и сияющий улыбкой хозяин воскликнул, сделав широкий жест рукой: «Не переживайте из-за автомобиля, у меня их несколько десятков!» – и в одну секунду освободил нас ото всех переживаний, а также от любых сомнений по поводу своего гостеприимства и великодушного намерения делить с нами, начиная с этого момента и до конца недели, все возможные развлечения, доступные в его владениях. Его уверенный голос и обворожительная улыбка подействовали на всех столь чудесным образом, что каждый почувствовал себя избранным и посвященным в некое действо, хорошо спланированное и до конца известное только нашему хозяину.

– Как наши раненые? Не переживайте! Мы сполна вознаградим детей за потерянное время. Им не придется скучать ни одной минуты. Поверьте, я искренне сожалею, что не мог прибыть раньше. Рад нашей встрече. Я – Пабло Эскобар.

Это верно, что он был невысок ростом, меньше метра семидесяти. Но я уверена, что этот факт его никогда не беспокоил. У него было крепкое телосложение, выдающее склонность к полноте, с возрастом берущую свое; сильно выраженный двойной подбородок, толстая и очень короткая шея, прямой, четко очерченный рот, правильный, почти греческий нос и небольшие усики. Он был еще довольно молод, но в нем уже было больше мужского, чем юношеского. Можно сказать, что внешне это был человек заурядный, скорее некрасивый, из тех, кого спутаешь с миллионами таких же на улицах городов по всей Латинской Америке. Но во всем его облике, в приятном тембре голоса, в манере говорить, спокойно, взвешенно, тщательно подбирая слова, сквозила уверенность человека, осознающего свою силу и власть, убежденного в том, что его желания – закон, подлежащий немедленному исполнению, и что он хозяин положения во всем, что касается его жизни и жизни преданных ему людей.