Любить нельзя. Расстаться - стр. 23

– Не знаю.

Никита и правда не знает. Была бы возможность отказаться – сказал бы нет. Но выбора никто не дал, просто поставили перед фактом. У него есть Света, которая верит в него, которая будет рядом.

– Я тоже боюсь, – признаётся она задумчиво. – Боюсь, что слишком молода для должности главы целого отделения.

– Ты справишься, – тихо шепчет Никита, мягко целуя её в макушку.

В лесу влажно, тихо. Они сидят в траве: он – прислонившись к стволу, она – удобно устроившись между его ног. Спрятались от всех, кто ходит, радуется и поздравляет, дико от них устали. Хочется просто побыть вдвоём, но даже дома находят. А ещё – скоро свадьба, и это тоже изматывает.

– Давай сбежим, – жалобно просит Света, прикрывая глаза. – На пару лет. За это время они успеют найти и нового главного архитектора, и нового главу кардиологии, а мы просто будем вдвоём.

Никита шумно, тяжело вздыхает, тянет несмешливо:

– Не знал, что ты можешь быть такой безответственной, Лучик. Не стыдно, м?

– Кто бы говорил об ответственности и стыде, – сонно ворчит она, – человек, расхаживающий голым по дому?

– По своему дому. И тебе это нравится.

– Я пошутила тогда.

– Да ну? Хорошо, больше не буду.

– Только посмей.

Довольно хмыкнув, Никита тоже закрывает глаза, обнимает её крепче, притягивая к себе.

Вечером похолодало. Ветер загудел, понёсся по улицам, поднимая пыльные тучи, срывая лепестки с цветущих деревьев. Стоя у дверей, Никита рассматривал свои начищенные до блеска ботинки, раздражённо думая: она специально опаздывает, или действительно что-то задержало? Наконец Света появилась в самом конце улицы, увидела его и ускорила шаг.

– Прости, была срочная операция, – запыхавшись, быстро проговорила она. – Давно ждёшь?

Хотел сказать: давно, решил, что не стоит усугублять. Да и разве пятнадцать минут – большое опоздание?

– Нет. – Посмотрел на её малиновое пальто, отметил – не успела зайти домой, переодеться. – Пойдём?

Лёша и Настя встречали их у дверей и так приветливо и настороженно улыбались, что становилось не по себе. Лёша постоянно ерошил рыжие волосы и щурил голубые глаза. Выше Насти на полголовы, он казался рядом с ней, миниатюрной брюнеткой, незыблемой горой. Проводив их к столу, Настя засуетилась, поправляя идеально ровно лежащие приборы и бросая нервные взгляды на Лёшу. С самым беззаботным видом тот открывал вино, расхваливая успехи старшего сына.

– Кстати, где он? И Полина?

– Сегодня они у Козловых. Прости, Настюх, у дедушки с бабушкой. А Лёва с Алиной? – он посмотрел на Никиту, но ответила Света.

– С няней.

Они сели напротив хозяев, стараясь не касаться друг друга, но вместе с тем слишком близко. Разговор никак не желал завязываться, тонул в обрывках фраз и неловком молчании. Погода, новости друзей, снова погода, успехи детей… Каждое слово выверено до мелочей, каждый жест осторожный, только бы не коснуться ненароком. Натянутые улыбки с трудом держались на лицах, напряжение сгущалось с каждой новой фразой. Никита отвечал односложно, Света – слишком живо. Настя краснела, а Лёша мрачнел с каждой минутой. Отчаявшись хоть как-то всех оживить, он улыбнулся и посмотрел на Никиту.