Любимец Бога (дилогия) - стр. 113
– И как тебе?
– Мне не понравилось. Не люблю, когда люди впадают в экстаз. В этом есть что-то унизительное для человека. Получается, что существует нечто, способное заставить тебя безусловно, прямо таки на физиологическом уровне, преклоняться перед собой.
– А многим это нравится. Это сродни наркотику. Получаешь такое же удовольствие. Да и сама идея привлекательна. Ведь абсолютному большинству людей вторая жизнь не светит. А тут им говорят, давайте вместе добьемся того, чтобы вообще никому вторая жизнь не доставалась. Только от Бога. И будь ты хоть Папой Римским или знаменитейшей поп-звездой, конец у тебя такой же, как и у нас, обычных смертных – яма в два метра глубиной или камера в крематории.
– Ты знаешь, в этом что-то есть, – произнес Иван Антонович.
– К сожалению, ты прав. В этом действительно что-то есть.
– Так может вернуться к старой схеме? – с иронией спросили из Европы.
– Какой это старой схеме? – не поняли в Америке.
– Когда все люди умирали. А там Бог, если он есть, решал, кому ад, кому рай.
– Ваня, знаешь, сколько сейчас на планете людей, единственным занятием которых является пожирание пищи, преимущественно деликатесной и созерцание зрелищ, преимущественно кровавых или утробно-рычащих.А это первые признаки упадка общества.
– А-а-а…Старая песня, Игорь. Сейчас ты запоешь про самый мощный стимул для напряженной и эффективной работы и так далее.
– Песня старая, но из неё, как говорится, слов не выкинешь. Сейчас производительность такова, что цивилизация может, не напрягаясь, содержать миллионы дармоедов, которые, даже сексом не хотят заниматься, не говоря о функции воспроизведения. А это, Ванечка, и есть вырождение. И вторая жизнь хоть некоторых, тех, кто тащит на себе тяжелый воз прогресса, стимулирует к активной жизни. А остальные… пусть подыхают и не засоряют генофонд.
– Игорек, остальные – это девяносто девять и куча девяток после запятой процентов. И вполне возможно, что туда войдем и я, и ты.
– Иван, – через паузу вновь донеслось с другого континента, – ты же понимаешь, со временем, благодаря прогрессу затраты на обеспечение второй жизни уменьшатся настолько, что все, действительно достойные, будут получать ее.
– Игорь, ты действительно в это веришь?
– Да, Ваня, и в День Веселья, без всякого «надсмотрщика», я это тебе объясню.
– Хм. Знаешь, ведь в арабском мире и в том же Китае технология второй жизни запрещена. А прогресс там шурует, дай Бог нам так.
– Ну, во-первых, хотя там и официально запрещена эта технология, но всякие арабские шейхи и партийные китайские бонзы вторую жизнь получают, – начал возражать Переверзев.