Любимая нимфа Темного принца, или Ведьмы замуж не выходят - стр. 51
Через несколько минут ожидания стало невмоготу не обращать внимания на масленые взгляды некоторых девиц. Их не останавливали ни резкие слова, ни холод в глазах. Липли как мухи на мед.
— Пойдем со мной, пинн.
Одна оказалась шибко смелой и прижалась ко мне со спины всем своим обнаженным телом. Да что же с ними не так? Полный зал мужчин с горящими глазами — есть на кого напасть.
— Все очень просто, пинн. — Девушка, заправив за ухо смоляную прядь, заглянула мне в глаза. — Они обычные. А ты — нет.
Уставился на нее, не сразу уловив смысл слов.
А после, когда узрел ее ухмылочку, нагрянуло понимание. Она читает мысли.
— У тебя был тяжелый день, Темнейший. — Еще одна девушка, непонятно откуда выползшая, примкнула к боку и нагло взяла за руку. Отбросил ее ладонь с нескрываемой брезгливостью. — Пойдем с нами. — Голос ее приобрел какую-то особую силу, показался нежным, мелодичным, до мурашек приятным. — Мы поможем расслабиться.
— А взамен ты подаришь нам то, что скрывается внутри. — Черноволосая коснулась моих ключиц, медленно провела пальцем до груди. — Это сердце… — она с наслаждением облизнула губы. — Оно так сильно бьется. Такое черное. Такое вкусное…
Тонкий голосок пробирал до дрожи. Что-то давило на разум, на плечи, на все тело. Хотелось сопротивляться, оттолкнуть их всех — ядовитых искусительниц. Но ноги подкашивались, голова кружилась, а силы утекали, как вода сквозь пальцы.
— Скоро станет легче, Темнейший.
Глаза застелила пелена. Тело не слушалось. Черт возьми, что происходит?
Они взяли меня под руки, куда-то повели. Из последних сил затормозил, но еще одна толкнула в спину, и мы все ввалились в комнату.
Я толком не понял, как оказался на подушках. Все вертелось перед глазами, чары были такими сильными, что я едва мог дышать. Или это из-за запаха? Они пахли дурманяще сладко, тяжело, до боли в висках, до забытья и усталости…
— Боль будет недолгой, мой пинн. — Одна из девушек разорвала мою рубаху на груди, прижала к коже что-то острое, отдающее холодом.
Другие — я не понимал, сколько их, — расположились вокруг меня. Я почувствовал, как провалилась кровать под тяжестью их тел. В нос ударил навязчивый запах… цветов.
Проклятье. Цветы.
Я тут же ощутил, как этот аромат проник внутрь, въелся в кожу; как он смешался с кровью и оплел громко стучащее сердце. Горло словно сдавили невидимые пальцы — вдохнуть не получалось.
— Что с ним?
— Проклятый… Великая Мать, он проклят!
По ушам деранул синхронный визг. Девушки вскочили с подушек. Все, кроме одной. Черноволосая осталась сидеть на мне, держа у груди холодный металл. Во взгляде голубых глаз плескались отвращение, страх и гнев одновременно.