Любимая наша - стр. 78
− Как желает моя императрица, − усмехается тёмный Повелитель, склоняясь. И, ловя мои губы своими, делает первый толчок.
Обвив его шею руками, приподнимаюсь и целую в ответ. Ласку его языка встречаю своей. Обхватываю ногами мощный торс. И прижимаюсь к нему, насколько это возможно.
Упираясь руками в стол, чтобы не давить на меня, Са-оир теперь уже двигается не останавливаясь. И целует тоже, не останавливаясь. Забирая всю без остатка и отдавая всего себя. Сжигая реальность в извечном ритме страсти, на время стирая из моей памяти все страхи и сомнения. Заставляя почувствовать себя почти счастливой, и точно самой желанной.
И когда я падаю в бездну нового наслаждения, разлетаясь на осколки, с губ само собой срывается:
− Я люблю вас, мой Повелитель.
Пусть даже он любить не умеет. Пусть даже не поверит... Я просто люблю. И никто не отнимет у меня это право.
17. Глава 17
− Действительно любишь? – вопрос Са-оира застаёт меня врасплох.
К этому моменту мы уже давно перебрались в кровать, где муж уложил меня на спину и сам устроился рядом, рассеянно поглаживая и по-новому изучая моё изменившееся тело. Словно не обнимал и не трогал меня множество раз за эти два дня.
Подняв на него глаза, я вновь попадаюсь в плен внимательного тёмного взгляда.
− Да, люблю, − произношу почти с вызовом. После реакции А-атона уже не знаю чего ждать от его тёмного близнеца.
− Хорошо, − кивает удовлетворённо Са-оир, заставив меня удивлённо выдохнуть.
То есть как это «хорошо»? Просто «хорошо»?
Но Повелитель тут же огорошивает меня новым вопросом:
– Только меня?
− Нет, не только, − вызова в моих интонациях не убавляется, зато смелость идёт на спад. Если он продолжит, спросит кого ещё… Не знаю, где тогда брать решимость на то, чтобы сказать правду. Как объяснить, что люблю не только их с братом, но и третьего мужчину? Я сама не понимаю, как это возможно.
− Брату ты, полагаю, не говорила об этом? – муж задумчиво обводит пальцами окружность моей груди. Сосок тут же собирается в тугую горошинку.
Вспоминать наш с А-атоном разговор мне по-прежнему больно и совершенно не хочется. Но ещё меньше у меня желания говорить о моих чувствах к Сэтору. Не уверена, что готова к этому. Поэтому пусть лучше будет про А-атона.
− Говорила, − роняю тихо. − Он… он сказал, что чувства это непозволительная слабость для ашаров. И посоветовал мне жить разумом.
А ещё намекнул, что чувствами удобно оправдывать неправильные решения и поступки. Если мои поступки он признал правильными, чьи же тогда имел в виду?
− Хм, на А-атона вполне похоже. Если бы это касалось кого-то другого, я бы с ним согласился. Но поскольку речь идёт о тебе и твоих чувствах к нам… брат не прав. Ты не должна следовать его совету.