Любимая мартышка дома Тан - стр. 34
Но дело в том, что все, что мне оставалось на тот момент, – действовать методом «палки в муравейник». Имелось в виду, что если ты не можешь проникнуть в муравейник, то вполне способен просто разворошить его палкой и ждать, пока трудолюбивые муравьи вынесут из него все самое ценное. В худшем случае ты не теряешь ничего, теряют только муравьи. Я знал немало владык, которые использовали этот метод против соседних царств, которые их чем-то не устраивали.
– Сангак, что, если нам размяться? – предложил я. – Это лучше, чем сидеть и ждать, пока к тебе подошлют очередного убийцу по непонятным причинам.
– Размяться никогда не мешает, но зачем? – резонно спросил он.
– Собираются и делают что-то явно незаконное люди, которые, возможно, имеют отношение к нашим делам. Мы нападаем на них и в переполохе берем одного-двух в плен и задаем ему вопросы, – объяснил я. – Они еще потом спасибо нам скажут, что мы держим их тайны при себе. Если ничего интересного не узнаем – что ж, ничего не приобрели, ничего не потеряли. Но никогда не вредно завести новые знакомства среди людей, которым есть что скрывать.
– Как вам угодно, хозяин, – без особого энтузиазма отозвался Сангак. – Но что, мы просто так нападем на людей, жгущих благовония на могилах?
Ответ я продумывал уже дня три:
– Ну почему же просто так. В империи есть судьи. Которые должны защищать честных торговцев, подвергшихся козням колдунов и некромантов. При этом честные торговцы не только могут, но и обязаны помочь властям в их работе. Конечно, попробуй докажи, что колдуны чем-то нам навредили. Но колдовство все же запрещено, так что мы на стороне закона. Нам скажут спасибо.
Естественно, я не собирался идти к судье сам, более того, я вообще был намерен во время всей операции держаться на заднем плане и прикидываться одним из слуг. Жалобщиком выступил якобы независимый от моего торгового дома согдийский купец, некто Чийус, который в любом случае уже готовился отбыть с караваном домой.
И – что меня заинтересовало – по словам Чийуса, судья Сяо абсолютно не удивился его жалобе, напротив, он вымолвил что-то вроде «они опять за свое!». И без малейших колебаний принял на веру день – точнее, ночь – очередного странного ритуала на могиле императрицы: запуганные служащие сказали Юкуку, что гости появятся там через два дня, привезя с собой курения и все необходимое. Мне оставалось только надеяться, что информация окажется верной, и именно в эту ночь на могиле будет что посмотреть.
Юкуку я приказал остаться дома. Он воспринял это философски, как и все, что было связано с его почтенными годами, но посмотрел на меня хитрым взглядом водянистых глаз и спросил: