Любимая для монстра - стр. 2
Странные чувства, жуткий полет фантазии или больного сознания, но я всем телом, каждой клеточкой ощущала, что мое средоточие – каким-то чудом уцелевшая душа – попала в кокон теплого света. Но вокруг него накапливалась сплошная тьма, которая, будто злобно ворчала за проигрыш, насылала колючий холод, спешно расползалась по всему телу, занимая отвоеванную территорию.
Как ни странно, это походило на вынужденное перемирие. Боль, наконец, утихла и «раздел территории» позволил мне прочувствовать собственное тело, убедиться, что я жива и цела, раз способна пошевелить пальцами, ногами и руками, дернуть головой. И еще с отчаянной жадностью – вдохнуть, наполнить горевшие легкие живительным воздухом.
Жива!!!
Я открыла глаза, словно запеченные от недавнего жара, терзавшего мое тело, и по щекам от облегчения побежали слезы. Первым я увидела потолок, высокий, с вычурной лепниной и огромной театральной люстрой. Моргнув несколько раз, убедилась, что это не очередной выверт больного сознания. И вдруг осознала, что совершенно ничего не помню. Ни где я, ни кто я, ни как тут очутилась. Моей памятью завладели отголоски недавно пережитой боли, не позволяя задуматься о чем-то другом, сосредоточиться.
Но неожиданно дали о себе знать обоняние и осязание…
Остро запахло смертью. Почему именно смертью? Я не смогла бы объяснить, просто знала! Затем добавились и другие запахи, живые: крови, парфюма, воска и ванили. Но их приглушал незнакомый, тяжелый и удушливый, от которого першило в горле, топорщился каждый волосок на коже, словно подсознание предупреждало: рядом кто-то дикий и опасный! Надо мной с противоположных сторон пролетели странные темные сгустки. Если глаза или ощущения меня не обманули, они были энергетическими. И очень встревожили.
Зато я лучше и отчетливее воспринимала реальность и себя в ней, лежащую ничком на полу, холодном, наверняка каменном. В одежде из тонкой, шуршащей ткани. Стоило моему слуху уловить это шуршание, меня оглушило множество других звуков, громких и негативных: крики ужаса, паники, боли, страха, яростной ругани и стоны. Одновременно что-то трещало, звенело и разбивалось в дребезги…
Повернув голову, я сперва обрадовалась, что в принципе смогла это сделать. А потом замерла, в шоке разглядывая творившееся вокруг. Сплошной хаос, где метались люди, нарядно или строго одетые. Кто-то размахивал холодным оружием, кто-то формировал в руках темные сгустки и запускал их в толпу.
У ближайшей ко мне колонны, всего в паре метров, находились двое. На боку лежала девушка с волосами красивого, редкого, светло-серебристого оттенка, искусно уложенными в высокую прическу, с великолепной диадемой. С широко распахнутыми остановившимися глазами не менее редкого, фиалкового цвета, насыщенность которого подчеркивало бальное платье из воздушного сиреневого батиста. На округлой, приподнятой корсетом груди этой экзотической красавицы виднелось тяжелое ожерелье с крупными фиолетовыми камнями, аметистами, наверное; несколько браслетов с камнями поменьше обвивали ее тонкие, изящные запястья.