Львиная история - стр. 6

Женщина взвизгнула и побежала, радуясь, что пришла на встречу в кроссовках.

– Да уж, Арбат – район контрастов! – На коротко стриженных волосах Ольги блестели капельки пота. – Смотрите! Вот исторический особняк – а через дорогу музей эротики! Как вам? По улице впереди вас может идти заслуженный артист из Вахтанговки, а навстречу – банда бомжей и попрошаек!

– Ничего не поделаешь, – вздохнул Максим, – со времён Пушкина и Вяземского Арбат сильно изменился. Впрочем, как и мы с вами не похожи на их современников. Но сокровища прошлых веков всё же сохранились.

– Конечно, ведь их захапали себе различные посольства, – язвительно заметил Славик.

Жара усиливалась. Компания шла всё медленнее, всё неохотнее общаясь. Иногда молча останавливались у какого-нибудь особняка полюбоваться лепниной или прочесть надпись на табличке. Дошли до музея Скрябина, повернули к Щуке1 и через неприметную арку вышли на Новый Арбат.

От раскалённой плитки поднималось марево, словно друзья очутились в хаммаме. Хотелось спрятаться в тень, но её тут не было. В рядок стояли хилые пыльные деревца, похожие на муляж. Нырнув в едва ощутимую прохладу подземного перехода, перешли на другую сторону и вышли к Борисоглебскому. Памятник, к которому они направлялись, виднелся издалека: сидящая со сложенными руками, будто задумавшаяся, женщина. Встав около дома под табличкой «В этом доме с 1914 по 1922 г. г. жила Марина Цветаева», компания устремила взгляды на поэтессу.

– Бедная, – вздохнула Ирина, прижимаясь к мужу Толику. – Столько пережить! И как правильно её изобразили именно такой: уставшей, измученной, грустной.

– Катюша, твоя очередь! – сказал Толик.

Катюша обмахивалась веером и шумно сипло дышала.

– Братцы, я еле жива! Давайте кто-нибудь другой!

Все хором запротестовали. Катя сделала долгий глоток воды, охнула ещё пару раз и красивым мелодичным проникновенным голосом начала:

Мне нравится, что Вы больны не мной.

Мне нравится, что я больна не Вами.

Что никогда тяжёлый шар земной

Не уплывёт под нашими ногами…

Катерина читала нараспев строчку за строчкой, прикрыв глаза и помогая себе руками. Некоторые прохожие останавливались, завороженные её голосом. Наградой ей было дружное «Браво!» и долгие аплодисменты, как только она произнесла заключительное

За то, что я больна – увы! – не Вами2.

Казалось, у всех открылось второе дыхание. Бодрым шагом дошли до Гнесинки. Но здесь женщины взмолились: «Ну дайте нам немного передохнуть!»

– Чуть-чуть до «Полтавы»3 осталось, – рыжеволосый вихрастый Толик потряс рукой в сторону ряда домов через дорогу.