Лунный шторм - стр. 55
Выслушав и перепроверив, она, опираясь руками о бортик столика, отодвигает стул и спрыгивает на кафель, виляя бёдрами, направляется к барной стойке.
– Ненавижу черничный кекс, – сложив руки на груди, заявляет как должное Никсон.
Его острый подбородок высокомерно приподнялся, словно этим действием парень пытается меня в землю вдолбить. Какой проныра. Полагаю, шатен страдает комплексом неполноценности, поскольку иначе объяснять его поведение невозможно. Или ему просто-напросто нравится бесить меня.
– Есть его будешь не ты, – напоминает, устало вздыхая, Айзек, поглядев на меня. – Вы в одной школе учились? – намекает на блондинку, поправляющую короткие пряди за проколотые уши.
– Ага. Мы с детства дружим, – предаваясь воспоминаниям, отвечаю я, улыбнувшись подруге.
Она подтвердительно кивнула, поёрзав на одном месте.
– А где учишься ты? – смерив глазами скучающего Никсона, вздохнула Фишер.
Вот и мне интересно. Никогда раньше не встречала его на улицах Митсент-Сити. И даже на городских межшкольных спортивных играх. Возможно, просто не обращала внимания, кто знает? Однако вскоре шатен развивает мои сомнения, нехотя открываясь двум малознакомым девушкам.
– Закончил школу я в Германии, а сейчас помогаю отцу с фирмой.
– То есть, нигде не учишься? – уточнила я.
Шатен наладил зрительный контакт со мной и чавкнул.
– Я занимаюсь на дому. Финансы. Чтобы поддержать бизнес отца. Довольна ответом?
– Вполне, – специально широко улыбаюсь я, сверкнув голубыми глазами, смутив, надувшего щеки, Никсона.
– Ты выглядишь зрело, – неловко усмехаясь, подмечает Роуз. – Сколько тебе лет?
За стол возвращается довольная чем-то Би. Она складывает накрашенные губы в тонкую полосу и сжимает какую-то бумажку в кулачке, тем не менее, кроме меня этого никто не замечает.
Потянувшись, аккуратно выглядываю в сторону бара и нахожу за стойкой молодого, но гораздо старше Беатрис, человека. У него кучерявые густые волосы, смуглая кожа и острый нос. Выглядит вполне симпатичным, но порядочным ли? Похоже, они с брюнеткой обменялись номерами.
– Двадцать два?! – удивленно воскликнула подруга, отчего я подпрыгнула на месте.
Боже, напугала… Пытаясь усмирить дыхание, я обидчиво хмурюсь и толкаю блондинку локтем в бок.
– Знаю, – проводя ладонью по волосам, щебечет кареглазый. – Я неотразим.
Все лишь фыркнули на его замечание и, когда Айзек любезно согласился принести заказы, мы принялись за трапезу. Мой черничный кекс оказался умопомрачительным: шоколадный бисквит во рту тает, а в самой сердцевине десерта джем с крупными ягодами. Язык блаженствует, вкушая кисло-сладкую смесь, за которую и убить не жалко.