Лунный шторм - стр. 48
– Тебя сфотографировать? – спросила она.
– Нет, не хочу.
– Поедим яблоки в карамели? Как душисто пахнет!
Простояв в цепочке очереди минут пять, мы делаем свои заказы, попросив ещё две бутылки обычной воды, после чего, переплетая руки, блуждаем по бордюру, откусывая десерт. Он горячий, тягучий и липкий; боюсь испачкать волосы, которые, по вине неожиданных порывов ветра, сами лезут к карамели. Как чертова муха, бьющееся о стекло, видя перед собой прекрасный пейзаж, но не осознавая, что на его пути «железная» прозрачная изгородь.
– Роуз, – окликнула подругу я, выбрасывая остатки яблока в мусорную урну и вытирая испачкавшиеся пальцы влажной салфеткой, – мне сделали интересное предложение.
– Руки и сердца? – усмехнулась блондинка, поправляя воротник пальто.
Ха-ха, смешно. Иногда её шуточки доводят до могилы.
– Это связано с моей будущей профессией, – подробно пересказав ей наш разговор с мистером Бенсоном, я стала ждать реакции, но Фишер задумчиво молчала, рассматривая одну точку.
Она так долго не моргала, сконцентрировавшись, что зрачки её расширились, словно от наркотика.
– Думаю… – протянула она, приподняв подбородок. – Это твой шанс. Ты должна попробовать.
– Да? Не знаю, – тяжело вздыхаю, плюхнувшись на свободную скамейку, – почему-то я не уверена.
– Рэйчел, хватит думать. Тебя это до добра не доведёт.
– Почему это? – обиженно фыркнула я.
– Потому что твоя способность драматизировать никогда ничего хорошего не проносила. Все «за»: твои родители, Изабелла, я. Мы поддержим тебя. В чем причина твоей неуверенности?
В местности, хотелось ответить мне. Не хочу оставаться в этом забытом богом месте. Жить далеко от Митсент-Сити было самым вразумительным решением. Я училась не вспоминать старых друзей, Эрика, который, ничего не сказав, не объяснив, черт побери, не предупредив, покинул меня. Мерзко от самой себя. Вспоминая слёзы, пролитые из-за этого человека, я вскипаю тотчас. Не тратьте слёзы на тех, кто их просто-напросто не заслужил, потому что слёзы ваши высохнут, но вот воспоминания об этом моменте будет преследовать вас долгое время. Со мной, к примеру, так и есть. Я дура. Самая настоящая наивная дурочка из всех на этой земле.
Моей главной задачей было отпустить прошлое, забыть всех людей и жить спокойно, а теперь мне нужно все эти старания перечеркнуть к чертовой матери и вернуться к самому началу? Боже, аж сердце закололо… Это будто паническая атака: тяжело дышать, голова идёт кругом, а паника и страх, что я могу встретить здесь Эрика Нансена пожирает плоть изнутри. Мне страшно. Я не хочу видеться с ним. Не хочу! Не хочу! Боже правый, я даже думать не хочу, что встречу его, но, если это произойдёт, я скажу ему при нашей встрече что-то дерзкое, твёрдое, режущее и с ног сбивающее, а не ванильное «привет».