Лунный медальон - стр. 15
Роберт наклонился к нему:
– И что же это значит?
– Это значит, что кто-то нарушил закон, пытаясь скрыть девичью фамилию твоей матери.
Роберт глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла. Одно расстройство!
– Как странно, – сказал он наконец.
– И я так думаю, – согласился Джон. – Может, ты помнишь о ней что-нибудь? Такое, за что можно зацепиться?
Мальчик глубоко задумался. Было кое-что.
– Кажется, папа рассказывал, что, когда они познакомились, мама разговаривала с духами… Играла в театре.
Какая-то дикость. Неужели папа мог такое сказать? Тем не менее Роберт ясно помнил эту деталь.
– На самом деле, – сказал он Джону, – папа мало о ней вспоминал после того, как она ушла. Ну и правильно: чего о ней говорить – это же она нас бросила, а не мы ее. Вот только почему он завещал ей лавку?
– Не знаю, – вздохнул профессор. – Ну, по крайней мере, у нас появилась новая зацепка. Но, честно говоря, я не особо надеюсь распутать это дело. Видимо, Селена – или ее сообщник – уже давно скрывает свое местоположение. – Он откашлялся. – Забавно, конечно… Я ведь и сам прячу свою семью. Может, с Селеной когда-то тоже приключились неприятности, из-за которых ей приходится скрываться.
История Селены казалась все более загадочной. Неужели Джон прав, и мама исчезла не случайно, а пыталась спрятаться от неизвестной беды? И как тут узнаешь правду…
– Так или иначе, Роберт, как бы мы ни старались, в отсутствие новой информации мы мало что можем сделать, – заключил профессор.
Мальчик заерзал на кресле.
– И что же это значит?
– Полагаю, это значит, что ты стал сиротой, – вздохнул Джон. – Но у меня есть решение этой проблемы…
– Какое, сэр?
Профессор улыбнулся, и глаза за очками-полумесяцами заблестели.
– Роберт, мой мальчик, прошу: никаких больше «сэров». Ты можешь называть меня Джоном или… – Он смущенно кашлянул. – Или даже папой, если хочешь. Мы же почти семья. Об этом я и хотел поговорить… С практической точки зрения… То есть… Я много думал о твоем положении с тех пор, как твой папа… с тех пор, как погиб Тадеуш… и пришел к выводу, что для всех нас, для Лили и для тебя, будет лучше… если я… если я тебя усыновлю. Что скажешь?
Усыновлю.
Роберт даже вздрогнул – так неожиданно было это предложение. Он до сих пор еще не свыкся с новой жизнью в поместье Бракенбридж. А если его усыновят, ему придется всегда вести такую жизнь…
Джон, Лили, да и все остальные так добры к нему. И дом у Хартманов замечательный… Но, судя по тому, что с ними всеми приключилось, жизнь непредсказуема и может круто перемениться в любой момент… Не разумнее ли будет оставить все как есть?