Лунные драконы - стр. 30
Она плакала, размазывая по лицу слезы и остатки косметики. Лунные драконы лежали на кровати – горевали. Тот, который побольше, злился, а маленький пытался его утешить – так ей казалось.
– Что это? – На плечи легли горячие ладони. – Ядвига, какое чудо!
Они ему нравятся?.. Нравятся драконы без камня?!
Аристарху не просто нравились драконы, Аристарх жаждал обладать ими едва ли не так же сильно, как жаждал обладать ею. Ядвига видела это в кристально-прозрачном взгляде мужа, слышала в его сбившемся вдруг дыхании.
– Они твои, любимый! – Она протянула ему браслет. – Это оберег, теперь с тобой не случится ничего плохого…
Как и предсказывал Поль, в Париже Аристарха ждал триумф. За месяц из никому не известного художника он превратился в мировую знаменитость. Рекламная кампания, развернутая в средствах массовой информации, начала приносить свои плоды еще задолго до открытия выставки. Тысячи парижан жаждали собственными глазами увидеть работы «этого загадочного русского». Еще столько же хотели увидеть его самого. Многоликий человек, человек в маске не оставлял равнодушным никого.
Пресса неистовствовала. После нескольких ангажированных Полем публикаций в крупнейших французских изданиях на Аристарха началась настоящая охота. Журналисты желали знать самые интимные подробности его жизни, пытались заглянуть под маску Многоликого человека.
Поль отреагировал мгновенно, переселив своего протеже в замок, неприступный, как Форт-Нокс, и окружив его стеной из телохранителей. Все это, разумеется, лишь подлило масла в костер человеческого любопытства и породило новую волну самых немыслимых слухов.
Помимо всего прочего, Поль позаботился о том, чтобы до открытия выставки экспозицию не увидела ни одна живая душа, за исключением нескольких самых известных искусствоведов. Остальной публике предлагалось судить о гениальности Аристарха Многоликого по нескольким фрагментам его работ, опубликованным в художественных журналах, да по хвалебным отзывам все тех же искусствоведов. Обыватели изнывали от ожидания, а критики в нетерпении потирали руки. Самонадеянных выскочек надо ставить на место. А этот Аристарх Многоликий, без сомнения, выскочка. Когда пробьет час, его не спасет даже покровительство всесильного Жордена.
Час пробил.
Работы Аристарха взорвали мир. Они восхищали, они вызывали отторжение, но они никого не оставляли равнодушными. К ним хотелось вернуться еще раз.
Это был триумф. Теперь уже никто, даже самые закоренелые пессимисты, не сомневался, что присутствуют при рождении сверхновой звезды. У Аристарха Лисовского, нет, теперь уже у Аристарха Многоликого, началась новая жизнь…