Лунная радуга (сборник) - стр. 25

Фрэнк подошел к молчаливой четверке. Заметил под глазом у Кьюсака желтый остаток недавно сведенного синяка.

– Судя по вашим физиономиям, надвигается пыльная буря.

– У тебя разыгралась фантазия, – мягко возразил Кьюсак.

– Это иногда бывает после вонючих подземелий Вебера, – добавил Гейнц.

Вуд принюхался.

– От него разит пивом! – объявил он. – Мы здесь одурели от водопроводной воды, а Полинг благоухает, как баварская пивоварня! Да еще возымел наглость обозвать нас дегустаторами!

– Дегустаторами обозвал нас Лангер, – вступился за Фрэнка Альвен, соблюдавший справедливость при любых обстоятельствах.

– Вуд, тебе придется обнюхать и Барни, – сказал Гейнц.

– Не советую, – прогудел Лангер из бара. – Я могу ненароком задеть его обонятельный орган, и ему придется отложить сегодня свидание с Кэт.

– Да, – согласился Вуд. – Риск не оправдан. Пусть его обнюхивает Носорог.

Снова молчание. «Вероятно, не знают?..» – подумал Фрэнк и, сунув руку в карман, нащупал жетон с выдавленной надписью «07. Черный след». Хотел было вынуть и показать, но раздумал.

– Кто-нибудь скажет мне наконец, что случилось? – не выдержал он. – Можно без шутовства, откровенно. Тем более что со вчерашнего дня я член вашей группы.

– Успокойся, – ответил Альвен. – Ничего особенного не случилось.

– Ничего особенного, – добавил Гейнц, – за исключением того…

Кьюсак, деликатно наступив Гейнцу на ногу, закончил:

– …за исключением того, что провалилась миссия Хаста.

– Вот именно, – заметил Фрэнк. – Будто вы всерьез надеялись на ее успех.

– Тем большая ответственность ложится теперь на твои тренированные Вебером плечи, – сказал Кьюсак.

Все четверо разглядывали Фрэнка в упор.

– Чего вы на меня уставились? – спросил он.

В холл вошли Гэлбрайт, Хаст и двое незнакомцев. Один из них – лет пятидесяти, суховат и строен, быстроглаз, но сдержан в движениях. «Никольский», – догадался Фрэнк. Второй – хилого телосложения и совершенно лыс. В разгар знойного летнего дня одет в официально-строгий черный костюм. Длинное, по-стариковски обрюзгшее лицо выглядело утомленным. «Старый, заезженный конь, – подумал Фрэнк. – Но кто он, этот мумифицированный предок?..» Хаст плелся сзади, прижимая к груди большую синюю папку.

– Добрый день, парни! – произнес Гэлбрайт и сделал над головой судорожный взмах пухлой рукой, долженствующий обозначать фамильярно-теплое приветствие. – Прошу всех за круглый стол. – Его зеленоватые глаза окатили Фрэнка волной холодного и очень откровенного внимания. Это длилось мгновение, но Фрэнк это мгновение уловил и в полной мере прочувствовал.