Лукреция Борджиа. Три свадьбы, одна любовь - стр. 37

– Ты не должна порочить свою любовь к Господу подобными мыслями, Лукреция, – сказала она таким добрым, полным понимания голосом, что девушка сразу прониклась к ней глубокой симпатией. – Он все знает, и его всепрощение безгранично.

Только недавно ей в голову пришло, что она не единственная из воспитанниц монастыря нуждалась в словах утешения.

Дом погрузился в тишину. Сон не шел. Занимался рассвет. В голове у Лукреции вертелась куча мыслей. О, как хотелось бы ей быть ближе к Богу в своих молитвах! Она выскользнула из-под одеяла, зажгла свечу и бесстрашно шагнула в темные коридоры дома.

Погруженный в собственные мысли, Александр направлялся через небольшую, плохо освещенную домашнюю часовню обратно в Ватикан, как вдруг увидел у алтаря призрачную фигуру. Он никогда в жизни не встречал бестелесных созданий, и сердце его екнуло от страха. Не кара ли это Божья мужчине, без капли раскаянья спящему с женой своего племянника?

Фигура повернулась.

– Лукреция!

– Отец! Ты напугал меня!

– Что ты делаешь здесь, дитя?

– Ах… я просто… молюсь…

Он тихонько засмеялся. Мог бы и догадаться! Лукреция единственная из его детей посещала церковь по собственному желанию. Она поднялась с колен. Он шагнул к ней, взял ее лицо в ладони и внимательно всмотрелся в него. Кожа влажная от пота, под глазами небольшие тени: признак того, что скоро она станет совсем взрослой, хоть пухлые щечки еще напоминали о той малышке, которая могла затронуть самые тонкие струны его души.

– Едва рассвело, милая. Почему ты не спишь?

– Ты забыл, папа. В монастыре мы вставали чуть свет. Я проснулась… Признаться, сегодня я проснулась рано. И… захотела с кем-нибудь поговорить.

Она перевела взгляд на статую Богоматери.

– Как думаешь, сможет ли папа римский заменить ее?

Она улыбнулась, и они сели. От него исходил легкий кисловатый запах, напоминающий о недавнем акте любви – помыться не было времени. Они оба знали это. Он нежно гладил ее руку. Лукреция стала уже слишком большой для иных проявлений любви с его стороны.

Какое-то время они сидели, молча разглядывая алтарь: крест с изможденным телом на нем, голова беспомощно склонена в бесконечной печали. Построивший этот дворец кардинал Зено слыл ценителем искусства, и Иисус, заказанный специально для этой часовни, выглядел совсем как живой. Рядом стояла старая деревянная статуя святой Марии, тяжелые складки ее одеяния ниспадали до самых пят, а розовый румянец щек изъели древесные черви. Александр подумал, что надо бы поручить кому-нибудь заняться статуей. Не пристало Богоматери стоять рябой.