Лука, или Темное бессмертие - стр. 42

Здесь кто-то был. Кто-то, знающий о существовании сайта, и кто смотрел на пленников. Что и объясняло наличие еще одного подключения.

Люси подобрала с пола конверт, валяющийся прямо рядом с компьютером. В верхней части бланка значился адрес медицинской гематологической лаборатории в Бордо, одной из лучших частных лабораторий Франции, куда они сами иногда отправляли пробы ДНК для более продвинутых анализов или в случае особо сложных дел. Люси уже собралась развернуть сложенный внутри листочек, когда ее взгляд упал на большой шкаф. Одна деталь изменилась с момента, когда она первый раз заходила в комнату: дверцы с решетчатыми филенками были теперь закрыты.

Знаками она предупредила Николя о возможном постороннем присутствии. Потом подошла к шкафу и, остерегаясь оставаться на прямой линии, рывком распахнула дверцу.

Элен Лесаж завопила. Она скорчилась в углу, в халате, прижав согнутые колени к груди. Вид у нее был совершенно безумный.

Одри наконец удалось освоиться в большой комнате на седьмом этаже, у входа в которую висела табличка «Группа Шарко». Рисунок черным фломастером, изображающий рыбу-молот[22], впитался в древесину двери и стал несмываемым, как и подпись «Под угрозой исчезновения». Мелкие сколы и царапины свидетельствовали о напрасных попытках стереть шутку. По всей очевидности, Шарко был из тех копов, на которых молодежь смотрела с глубоким почтением, а ветераны воспринимали как скалу, являвшуюся частью пейзажа и придававшую ему надежную устойчивость.

В их помещении витал запах нового дерева и хозяйственных растворителей. Каждый коп постарался восстановить свой персональный кокон постерами, сувенирами и личными тотемами. Старший капрал без труда догадалась, где чье место. Судя по афишам с женщинами-культуристками и банке с протеиновым порошком рядом с креслом на колесиках, стол здоровяка Паскаля Робийяра располагался слева от нее. Владения Люси у окна были заставлены рамками с фотографиями и теми поделками из бельевых прищепок или пробок, которые дети обычно дарят на День матери. Стол Николя Белланже, напротив ее собственного, был самым нейтральным и безликим. Только несколько ручек в желтоватой кружке, стопка скоросшивателей, офисное оборудование и початая бутылка воды без этикетки.

Как последний новоприбывший и младшая по званию, она унаследовала рабочее место справа от двери, рядом со шкафом, где под полками архивных дел стояли кофейные чашки, тарелки, пачки с печеньем, гриль-раклетница и даже несколько бутылок игристого. Легенда не врала: здесь и ели, и спали.