Лучший мир - стр. 2
– Да, бросьте Вы спорить – Кто-то, кажется, Петр Дубров на правах хозяина дома, встал и заходил вокруг стола. – Надо выходить на баррикады, – сказал он, как бы ставя точку в споре.
– Батенька, а вы готовы в тюрьму сесть? Я вас спрашиваю. – Опять Склярский обратился, склонившись над Дмитрием Турбиным.
– Еще раз заявляю, одной пропагандой ничего не добьемся. Надо действовать.
– А я заявляю, уймите его.
– Не запугивайте. – Снова вмешался Дубров.
– Я предлагаю дуэль. – Заявил после паузы Дмитрий Турбин, считая себя оскорбленным.
– Вы фанатик, чисто фанатик. – Почти кричал Склярский, его лицо при этом покрылось красными пятнами.
– Предпочитаете фехтовать на шпагах, стрелять из пистолета? – Спросил, Петр Дубров, выдыхая сигарный дым.
– Оставляю выбор за вами. – Не поднимая головы, отвечал Казимир Склярский.
– Не злоупотребляйте моим терпением, уймитесь. – Он помолчал. – Завтра в восемь. У загородной заставы. Вы с нами, доктор?
Обернувшись, Дубров посмотрел на доктора.
– Да, с вами, – тихо ответил д-р Одинцов, дотронувшись пальцами до своей короткой бородки.
Пауло Мендес закрыл свой кожаный альбом зарисовками. Портреты в овальных рамах смотрели на него со стены с зелеными обоями.
Сон Дмитрия
Улыбка солнца, сквозь тучи.
Узоры солнца. Узоры на солнце.
Полковник Жабинский мог их расшифровывать или читать, кто знает?
Вверху отпечатался сквозь облака лик или облик Георгия Победоносца с копьем наперевес на коне.
(Этот неутомимый полковник Жабинский).
Вечно преследует. Зачем он здесь?
– Ну, зачем мы встретились, ведь ты же не попадаешь в мою вселенную? Это исключено.
– Я так захотел.
Потом все закрылось.
Где он очутился? Почему так темно? Неужели в тюрьме.
Свисающая паутина с зарешеченного окна. Непроглядная тьма. В окне луна.
Каменный пол с громадными каменными плитами. Голые стены, покрытые плесенью.
Пауло Мендес, соглядатай и провокатор, четко написал свой донос.
…Спешу сообщить, что вышеозначенные господа, совершили противоправные действия (учинили заговор) под видом собрания друзей.
Спешу уведомить, и т. д. и т. д.
Час оживления
Полковник Жабинский воплощался в разных образах.
Легкая оторопь сквозит в его лице.
– Как он оказался здесь?
Как он мог находиться в нескольких местах одновременно… Или это умело расставленные кадры (Двойники).
– Что ты можешь? – Звучал где-то голос.
– Только изменить мир. Или принять его.
– Так же и все. Они вынуждены жить только час, каждый в своем сюжете.
– А разве мы тоже не вынуждены жить каждый в своем сюжете, а мечтать, может быть, о другом? – Возражал мысленно полковник.