Лучший из лучших - стр. 9
– Все будет хорошо, – сказал он, однако жена так и не подняла глаз: наверное, слишком часто слышала эту фразу раньше.
Он обхватил ее подбородок ладонями, приподнял лицо – и тут слезы прорвались и потекли по щекам, оставляя следы на покрытой красной пылью коже. Зуга почему-то разозлился, словно усмотрев в слезах обвинение, убрал руки и отступил назад.
– Я вернусь до темноты, – резко сказал он и, отвернувшись, зашагал к разрушенному силуэту холма, который отчетливо виднелся даже сквозь вонючее облако дыма и пыли, висевшее над лагерем.
Зуга будто стал привидением, эфемерным существом, невидимым для человеческих глаз. Мимо него по узкой дорожке торопливо проталкивались люди; когда он проходил мимо склонившихся над лотками старателей, никто не поднимал головы и не удостаивал его даже взглядом: весь поселок жил ради единственной цели, игнорируя все остальное.
По опыту Зуга знал, где можно пообщаться с людьми и разузнать отчаянно необходимые сведения – там, где продают выпивку. Под холмом было единственное на весь поселок открытое место – площадка в форме неровного квадрата, окруженная лачугами из парусины и железа, заставленная фургонами торговцев.
Зуга выбрал хижину с громкой вывеской «Лондонский отель». Под вывеской красовались цены: «Виски – 7 шиллингов 6 пенсов. Лучшее английское пиво – 5 шиллингов кружка».
Баллантайн осторожно пробирался по замусоренной, изрытой колеями рыночной площади к «Лондонскому отелю», но тут его внимание привлекли нестройные вопли «Потому что он славный парень!», долетевшие от холма. Разношерстная компания красных от пыли и возбуждения старателей с криками и песнями несла на плечах одного из своих собратьев. Опередив Зугу, компания протолкалась в покосившийся бар. Из соседних забегаловок и стоявших вокруг фургонов выскочили любопытные, выясняя причину такой суматохи.
– Что стряслось? – закричал кто-то.
– Черный Томас вытащил «обезьяну»! – бросили в ответ.
Жаргон старателей Зуга выучил гораздо позже. «Обезьяной» называли алмаз весом в пятьдесят карат и больше, а «пони», недостижимая мечта каждого старателя, весил сто карат.
«Черный Томас вытащил «обезьяну»!» – разнеслось по лагерю. Вскоре бар был забит под завязку, и кружки пенящегося пива для тех, кто оставался у входа, приходилось передавать через головы.
Зуга не видел счастливчика: толпа окружила Черного Томаса со всех сторон, и каждый старался подобраться к нему как можно ближе, словно этим мог заполучить частичку удачи.
Услышав радостные вопли, скупщики алмазов спустили флаги и поспешно бросились через площадь, словно стервятники, слетающиеся на добычу льва. Самые первые, задыхаясь, подбежали к толпе зевак у входа и запрыгали, пытаясь разглядеть счастливчика.