Лучшие истории о невероятных преступлениях - стр. 51

– Замечательно! Превосходно! – воскликнул полковник Маркуис, ликующе потирая руки.

Пейдж подумал, что, если бы его шеф не хромал, он бы сейчас станцевал. Маркуис уставил на него длинный указательный палец.

– Вы потрясены, – заметил он. – В глубине души вы потрясены отсутствием у меня тактичности. Подождите, вот доживете до моих лет и тогда поймете, что самая большая радость после шестидесяти – это возможность поступать так, как вам хочется. Инспектор, это дело интересное, и в нем уже есть варианты – вы ведь их видите?

Пейдж задумался.

– Что касается вариантов, сэр, мне кажется, есть нечто подозрительное в краже пистолета сэра Эндрю Трэверса. Если Уайт не мог этого сделать…

– Ах, Уайт. Да. Вот почему я хотел, чтобы наши посетители вышли из кабинета. Мне нужно поговорить с ним наедине.

Он снова снял трубку и велел привести Уайта.

Пейдж заметил, что внешний вид молодого человека мало изменился с прошлой ночи, за исключением того, что теперь он был причесан и в сухой одежде. Два констебля привели его – высокого, стройного, по-прежнему одетого в потертое пальто. Довольно длинные русые волосы были зачесаны со лба назад, и Уайт нервным движением пригладил их. У него был тонкий нос, массивный подбородок, выразительные серые глаза под нахмуренными бровями. Лицо было слегка худощавым, движения – дергаными. Сейчас он казался отчасти воинственным и в то же время отчаявшимся.

– Почему бы вам не рассказать, что в действительности произошло в том павильоне? – начал Маркуис.

– А я бы хотел, чтобы это вы мне сообщили, – произнес Уайт. – Думаете, я не ломал над этим голову с тех пор, как меня схватили? В любом случае я надолго задержусь в Дартмуре[12], потому что я стрелял в старую свинью. Но, верите или нет, я его не убивал.

– Ну, для того мы и собрались, чтобы все выяснить, – спокойно сказал Маркуис. – Я слышал, вы художник?

– Я – живописец. Художник я или нет, покажет время. – Фанатичный огонек вспыхнул в его глазах. – Клянусь небом, я хотел бы, чтобы обыватели не злоупотребляли так упорно словами, значения которых они не понимают! Если бы…

– Мы работаем над этим. Я так понимаю, у вас есть определенные политические взгляды. Во что именно вы верите?

– Так вы хотите узнать, во что я верю? Я верю в новый мир, в просвещенный мир, в мир, свободный от нынешнего хаоса. Я мечтаю увидеть светлый, прогрессивный мир, где человек может легко дышать. Мир без военного насилия, мир, по замечательному выражению Уэллса, «щедрый, строгий и чудесный». Это все, что я хочу, и это не так уж много.

– И как бы вы это устроили?