Лучшие годы Риты - стр. 27
– Но как же ты не будешь поступать?.. – проговорила Рита. – А армия? – вспомнила она.
– У меня год в запасе.
– То есть поедешь в Москву просто так, не в университет?
Она все-таки не могла в это поверить, слишком уж это было нелепо.
– Вообще не поеду, – сказал он. – Останусь здесь.
После этих слов Рита, как ворона Клара из сказки Андерсена, просто окрыла клюв от удивления.
– Не спрашивай больше, пожалуйста, – попросил Игорь. – Может быть, и родителям придется сюда переехать. А может быть… В общем, пока я остаюсь в Меченосце.
– А я? – растерянно спросила Рита.
– А ты поедешь в Москву и поступишь в Полиграф.
Он наконец улыбнулся, обнял ее и поцеловал так нежно, что она заплакала – впервые за весь этот год, впервые с той минуты, когда они познакомились.
Она не понимала, что все это значит. И почему он, такой взрослый, хотя ему и восемнадцати еще нет, хотя и остается еще целый год до опасности угодить в армию, не хочет объяснить ей, что происходит, и тем успокоить ее.
Но уговорить ее ехать в Москву Игорю все же удалось. То есть он вообще не допускал мысли, что это может быть иначе.
– Рита, милая! – сказал он; это прозвучало так любовно, так надежно! – Да ведь ты под Москву просто заточена. Как карандаш. Да-да, как карандаш. – Он улыбнулся, увидев ее, хоть и сквозь слезы, но наконец улыбку. – Поверь мне, я же Москву знаю, я в ней всю жизнь прожил: ты – ее, а она – твоя. Честно говоря, я вообще не понимаю, как ты здесь оказалась, – добавил он.
– Я здесь родилась. – Рита засмеялась, забыв про слезы, так хорошо ей было в его объятиях. – Это папа мой здесь оказался. Он когда-то в Москве жил, да. То есть родился на Севере где-то, его родителей туда еще при Сталине выслали, но в Москве учился.
– Где учился? – с интересом спросил Игорь. – В каком институте?
Ему было интересно все, связанное с ней.
– В каком-то инженерном, – ответила Рита. – Кажется, в технологическом. Есть в Москве такой институт? В общем, он был технолог. И у них в институте был кружок. Что-то историческое.
– Он был диссидент? – догадался Игорь.
– Ну, я точно не знаю… Я маленькая была, когда он умер, а маме он в подробностях не рассказывал. Да она и не понимала в этом ничего. Она говорила, его после института никуда не взяли на работу и вообще велели из Москвы уехать. Прописка в общежитии кончилась – что ему оставалось?
– Я думаю, даже проще сделали, – заметил Игорь. – По распределению отправили, вот и все.
– Ну, или так, – кивнула Рита. – В общем, он сюда приехал технологом, на наш завод железобетонных изделий. Я ничего о нем не знаю, – вздохнула она. – Мне шесть лет было, когда у него инфаркт случился. Я только помню, что он был не такой, как все. Совсем не такой. Трудно объяснить, в чем. Во всем. Мама говорит, он был строптивый и не умел покоряться судьбе, – улыбнувшись, добавила она.