Лучше прячься - стр. 26
Это очень сильно. И так ослепительно громко, что я зажмуриваюсь, не слыша ничего вокруг. А он жадно поедает меня, поглощает каждую каплю моего экстаза. И когда последняя волна проходится по моим нервным окончаниям, я абсолютно без сил, падаю ему в руки.
Миша поднимается вместе со мной и, подхватив под бедра, усаживает меня на стиральную машинку. Разводит мои ноги, устраиваясь между ними. И пока освобождается от остатков одежды, я смотрю на него сквозь пелену.
Мощная, твердая плоть Русакова немного покачивается от движения его тела, когда он перемещается ближе ко мне. Дорожки вен на жилистых руках, рельефы груди и пресса. У меня так много к нему вопросов, так много сомнений, но когда я тянусь к нему рукой и, подхватив за скулу, заставляю посмотреть в мои глаза, то все сомнения превращаются в пыль.
Мой он. Целиком и полностью. Дышит мной, во мне успокоения ищет. Мной жажду свою утолить хочет.
Я созерцаю его, а Русаков совсем не в том настроении. Ему нужно быстро и грубо. Пальцами обеих рук он впивается в полушария моих грудей, притягивает к себе и кусает мой сосок. Я шиплю, а Шторм опускает руки на мои бедра и резко насаживает на себя. Жестко, резко. Он берет меня. Он пьет меня. Забывается во мне.
Я знаю, что у него проблемы, знаю, что-то случилось. И мне больно от того, какой он закрытый. Но сейчас Миша нуждается в моем теле. И я все себя без остатка отдаю.
Он кончает. Сжимает пальцами мои плечи, утыкаясь в грудь. Я слышу тихий, утробный рык и чувствую его дрожь во мне. А когда все заканчивается, я обнимаю его, обхватив Мишин торс ногами.
Мы молчим. Я не знаю, с чего начать. По телу приятная истома, но в голове все те же вопросы. Шторм отстраняется первым.
Он убирает свою одежду с пола, забрасывая ее в корзину грязного белья. А потом, берет меня за руку и ведет в душ.
Русаков купает меня. В уютном молчании, то и дело лаская меня нежно-печальным взглядом. Я не могу поймать его глаз, он не смотрит в мои. Специально не смотрит. Неспешно намыливает, натирает каждый сантиметр моей кожи. Делает это так, словно я маленький ребенок. От такой сильной перемены в нем, сердце в груди сжимает. Мне страшно. Почему-то, кажется, что произошло что-то плохое. Просто Миша не говорит. А мне в этой жуткой неизвестности совсем не по себе.
Когда все заканчивается, он подает мне полотенце и закрывается в кабинке сам. Я накидываю халат и спускаюсь вниз.
Решаю разогреть ему ужин. Достаю из холодильника контейнеры с едой и грею все в микроволновке. И когда все блюда красиво расставлены на стол, когда зажжены свечи, Шторм спускается на первый этаж. На нем только шорты. Его волосы все еще влажные после душа, и мне жуть как хочется снова зарыться в них пальцами. Но я держусь. Сначала нужно разобраться во всем, а потом давать волю чувствам.