Лучанские - стр. 39

Ночевать я осталась у Яши. И в квартиру родителей больше не вернулась.

***

Я проснулась от щёлкнувшего замка. Различать медперсонал было сложно: они все носили одинаковые защитные костюмы, но Марину я узнавала по фигуре – все остальные медсёстры в сравнении с ней казались Дюймовочками. Первая осуждающая мысль сменилась более разумной. Девушке её комплекции куда проще ворочать пациентов, чем тоненьким нимфам. Вот попадётся такой, как Яша, и что Дюймовочке с ним делать? Яша!

– Как Яков Михайлович? Вы были у него?

Кажется, я не спросила, а пролаяла – голос звучал хрипло, я посадила его постоянным кашлем. Да и о вежливой интонации я не сочла нужным позаботиться.

Марина подошла ко мне, поставила на тумбочку лоток с набранными шприцами и таблеткой «Калетры».

– Доброе утро, Ольга Александровна. Вижу, вы только проснулись. Вот эту таблетку нужно выпить после завтрака, завтрак скоро принесут. А уколы сделаем сейчас, хорошо?

– Вы знаете, как себя чувствует Яков Михайлович? – отчеканила я.

Мне хотелось её убить. Почему она разговаривает со мной, как с пятилетней? И идиотски улыбается – я вижу по глазам, остальное скрывает респиратор.

– Лучше, Ольга Александровна. Я заходила на реанимационный пост. Но вам нужно думать в первую очередь о себе.

«Иди к чёрту! Ты сначала проживи с ним всю жизнь, в горе и в радости, со всеми его новыми книжками и старыми врагами, прожди его из командировок, стерпи все сплетни и чужую помаду на рубашке, его истерики, когда не пишется, его пьянки, когда пишется… А потом рассказывай мне, о ком я думать должна!»

– Он в сознании? Он не на ИВЛ?

– Конечно в сознании. Температурит, кашляет и требует, чтобы его вернули в обычную палату, к вам.

Я практически ненавидела эту улыбающуюся полную девушку, хотя она не сделала мне ничего плохого. Но у неё сейчас была власть надо мной, над Яшей, над ситуацией. А я чувствовала себя совершенно беспомощной, ждала каждой крупинки информации, которую она могла мне передать. И вынуждена была просить. Я, Ольга Лучанская, должна была унижаться перед девчонкой со средним образованием, в два раза меня младше…

– Вы можете передать ему мобильный телефон? Я хочу быть с ним на связи.

– В реанимацию нельзя проносить телефоны. Да вы не переживайте так, Ольга Александровна. Если до обеда без ухудшений, его переведут в палату. Он очень настаивает.

Он настаивает? Значит, у него есть силы настаивать, это хорошо. Но почему он настаивает? За ним плохо ухаживают? Да господи, какой там может быть уход – в общей палате, где лежит куча народа?

– Ольга Александровна, давайте сделаем укол.