Ложный рассвет - стр. 11
Я мысленно представил изувеченное тело девушки: лицо, распухшую челюсть, подковообразный синяк, нос, губы… Что не дает мне покоя? Что я видел раньше, в другом месте? Я предплечьями уперся в стенки душевой кабинки, чтобы самому не упасть и не дать стенам раздавить меня. Шум воды напоминал теперь грохот водопада.
Я вышел, обтерся полотенцем, надел свежие шорты и футболку. Достал из дальнего угла холодильника самую холодную из целой батареи бутылок «Короны». Нашел пузырек аспирина и вытряхнул на ладонь пару белых спасителей. Проглотил их вместе с глотком пива. Затем порылся в телефонной книге мобильника и нашел номер Рона Гамильтона, моего бывшего напарника. На звонок он ответил привычно:
– Как дела, Шон, старый ты пройдоха?
– Как ты прежде обходился без определителя?
– У него свои плюсы и минусы: стукачи не звонят, не хотят светиться, оставлять следы. Зато придурки названивают – им по фигу. – Помолчав немного, Рон спросил: – Ты чего не звонил целых… четыре месяца?
– Да так… Все еще пытаюсь собраться, пока окончательно не расклеился. – Я расхаживал взад-вперед по салону «Юпитера».
Рон – один из немногих моих друзей в департаменте. Он с женой Эллис не покидал меня все время, что Шерри болела, а после они помогли организовать похороны. Мне только и оставалось, что исполнить последнюю просьбу супруги: развеять ее прах в море.
Я рассказал Рону во всех подробностях о сегодняшней находке, о встрече и беседе с Джо Билли.
– Думаешь, это он ее? – спросил Рон.
– Не знаю… Какой-то он чудаковатый.
– Как и ты, Шон. Господи, ты ведь обещал Шерри завязать… Живи дальше, а преступления оставь местным властям.
– И еще я пообещал той девушке найти виновника.
– Шон, отступись, не ввязывайся.
– Она чуть не умерла у меня на руках. В любой момент может скончаться.
– Я столько раз видел, как ты с головой уходишь в дело: чем больше узнаешь, тем одержимей становишься. Ты говорил, что кто-то обязан провести в наш мир волю мертвых, найти виновников нераскрытых убийств. Это как на войне воевать. Сам ведь хлебнул лиха на Ближнем Востоке, знаешь.
Я молча слушал, как он дышит в трубку.
– Я не психолог, – сказал наконец Рон.
– Вот именно, не психолог.
– Ты чертовски хороший коп, брат. Любое преступление воспринимаешь как личное дело, но так больше нельзя. Ты у меня на глазах из-за этого расходился с дорогими людьми, с теми, кто еще жив, и теми, кто умер. Шерри и… Черт подери, не мне тебя перевоспитывать, Шон. Прости, только… Оставь все как есть, старик, не суйся.
Подождав, пока Рон остынет и успокоится, я ответил: