Ловзар - стр. 17
– Арсюш, ты на свой счет это принял? Ты что! Мы же знаем, что ты у нас совсем другой – умненький, хороший!
– Я на свой счет не воспринял, я тебя спрашиваю: почему ты в речи используешь слово «хач»?
– Считаю нужным и использую, – раздраженно ответила Инна, скрестив руки на груди.
– А ты знаешь, что это слово означает?
– Арсен, мне уйти?
– Нет, не уходи, просто ответь мне: ты знаешь, что это слово означает?
– Ну, не знаю, допустим.
– Оно означает крещеный армянин. Тот парень, с которым эта девушка встречается, – он крещеный армянин?
– Нет.
– А зачем тогда ты его так называешь?
– Арсен, я так называю людей, которые непонятно откуда, непонятно зачем в Москву приезжают!
– А которые понятно зачем приезжают – их ты как называешь?
– Арсен, хватит! – она посмотрела на Лену, все еще держащую Арсена за руку. – Лена, мне уйти?
– Нет, Инна не надо. Только не говори так больше, пожалуйста, это неприятное прозвище, правда.
Инна отвернулась. В комнате повисло тягостное, почти физически ощутимое молчание. Лена крепче сжала руку Арсена, уставившегося в стену напротив.
– Блин, никогда я траву не понимал – кого-то на лингвистические дискуссии пробивает, а кого-то тупо жрать. – Лев потянулся за пончиками, его примеру последовали остальные.
У Арсена зазвонил телефон. На экране высветилась фотография жизнерадостного парня в черной кожаной куртке, с шапкой черных волос. Парень, смеясь, целился с фотографии, так, будто в руках у него была винтовка. Подпись гласила: «Хасан Цигоев».
Арсен аккуратно приподнял Лену, вышел из комнаты и провел пальцем по экрану для ответа.
– Арсюха, саламчики! – почему-то голос Хасана показался Арсену родным.
– Салам-салам, бродяга, – ответил он с теплом в голосе.
– Че, занят сильно сейчас?
Арсен посмотрел в сторону комнаты.
– Не, не особо.
– Ништяк! Слушай, я тут недалеко, подскочу сейчас, спустишься на пару слов? Вопрос есть.
– Да, базара нет.
– Все, ща буду.
Арсен отключил телефон и вернулся в комнату.
– Ребят, я отъеду на полчасика, дела срочные.
– Ой, жалко как, – искренне расстроилась Кира.
Арсен вышел в коридор, накинул куртку и начал завязывать кроссовки. К нему вышла Лена.
– Любимый, ты обиделся?
– Нет, родная, все отлично, с Хасом пообщаться надо по делам каким-то.
– Ты не обижайся на эту Инку – у нее язык вообще ужасный. Ее за это все не любят на курсе.
Арсен завязал шнурки на второй кроссовке и, улыбнувшись, поцеловал Лену в животик.
– Давай, Лен, не скучайте.
Двор дома был плотно заставлен машинами. Наивно нанесенная на асфальт разметка для парковки, предполагающая, что каждый автомобиль имеет право на личное пространство, игнорировалась всеми жителями ближайших домов. Уличные фонари освещали двор, демонстрируя безрадостную картину – машины на газонах, машины впритык к мусорным контейнерам, машины на детской площадке, машины, закрывающие выезд другим машинам.