Ловушка для светлой леди - стр. 27
Я поднялась из-за стола, подошла к зеркалу и уставилась на собственное отражение. Да, немного похудела, лицо бледнее, чем обычно, губы потрескались. И глаза грустные. Попробовала улыбнуться, но получилось не очень убедительно. Да что со мной такое?! Вот эта бледная немочь, шатающаяся от слабости – я?! Что сказала бы бабушка, увидев меня сейчас? «Аннет, – она всегда звала меня на старомодный манер, – никогда, ни при каких обстоятельствах Блэквуды не раскисают и не сдаются, запомни это!» Да, леди Агата имела право говорить подобное. Выйдя в пятнадцать лет замуж за моего деда, в двадцать она осталась вдовой с двумя детьми на руках в погибающем от голода Кене. В двадцать два оказалась в Варнии, отступая вместе с армией короля Генриха, а в двадцать пять вернулась на родину, приняв на себя управление графством Блэквуд. Пережила годы смуты и реформации, отстояла свое право самостоятельно распоряжаться наследством сына, и сумела сохранить для семьи и графский титул, и земли, и состояние. До самой старости, пережив своих детей и оставшись одна в огромном особняке, она твердой рукой вела дела и не позволяла себе никаких слабостей. Боюсь, бабушка была бы мною недовольна.
Осмотрев себя, скептически хмыкнула. Неужели Артуру понравилось вот это? Бледное, безвольное существо с тоскливым взглядом огромных глаз. М-да. Наверное, нужно приложить больше усилий к собственному выздоровлению.
Вечером в моих покоях появился Торн. Он привычно поинтересовался моим здоровьем и устроился в высоком кресле у камина. Видимо, день у наместника выдался тяжелым. Это было заметно по едва уловимой морщинке между бровями, по усталому взгляду необычных серебристо-серых глаз, по тому, с каким облегчением он ослабил узел шейного платка.
– Будет гораздо удобнее, если вы его снимите, – подсказала жениху.
– И вас не шокирует подобное нарушение приличий? – улыбнулся Артур.
– Боюсь, милорд, когда я увижу вас без галстука, вы просто обязаны будете на мне жениться!
Я старалась говорить как можно серьезнее, но лукавая усмешка сама скользнула по губам.
Артур неожиданно замер и посмотрел внимательно, так, словно хотел найти в моих глазах ответ на какой-то вопрос.
– Как же вам идет быть такой, – спустя пару секунд тихо сказал наместник. – Веселой, беззаботной, юной.
Эти слова меня смутили.
– О нет, не прячьте свою улыбку! Она прекрасна. Вы прекрасны.
Торн серьезно глядел на меня, и столько всего было в его взгляде – восхищение, грусть, ласка, тоска, преклонение. Меня это поразило. Зная жениха уже почти три недели, я впервые посмотрела на него внимательно. Нет, разумеется, мы виделись достаточно часто. Каждое утро он на пару минут заходил ко мне пожелать хорошего дня, а вечерами, придя со службы, ужинал в моих покоях и рассказывал о Сартане. И по ночам заходил несколько раз, я слышала, правда, не подала виду. Справлялся у служанки, как я себя чувствую. А однажды и вовсе просидел до утра в кресле у моей кровати, отправив сиделку Полли отдыхать. А я… Я успела привыкнуть к его постоянному присутствию, к его доброте и деликатности, и первое впечатление от внешности наместника немного стерлось. Нет, я видела несомненную красоту жениха, статность его фигуры, но была так погружена в собственные переживания и попытки вернуть память, что не могла сосредоточиться на чем-то еще. А сейчас, словно очнувшись от долгого сна, смотрела на Артура и замечала то, чего не видела раньше. Да, лицо наместника очень красиво, особенно глаза, но под ними заметны темные круги, выдающие многодневную усталость. Темно-русые волосы аккуратно уложены, но виски чуть тронуты сединой, обнаруживая возраст. Кисть левой руки, которую он старается не выставлять напоказ, вся испещрена старыми шрамами и следами от ожогов. И шея… Сейчас, когда Торн снял платок, на ней стало видно небольшое, едва различимое темное пятно, которое имело магическое происхождение. Я видела похожее у Джонаса, старого бабушкиного привратника, участвовавшего в многолетнем конфликте с Картанией.