Ловушка для Сокола - стр. 8
Только где он, ее папочка? Где мама? Почему они не возвращаются? Она ведь ждет их! Так ждет…
Они так и не пришли – ни в этот день, ни на следующий.
– Они не вернутся, заяц, – сказал дядя Вася, застав ее сидящей на широком подоконнике. – Твои родители улетели на небо, к ангелам…
– А… а как же мы? – проговорила она тоненьким голоском. – Мы больше не нужны маме с папой? Почему они нас бросили?
Дядя не ответил. В его добрых глазах заблестели слезы, он легко подхватил малышку на руки и крепко обнял. В тот день она впервые узнала, что значит одиночество. Внутреннее, душевное одиночество, которое невозможно увидеть, нереально заполнить… Отныне оно всегда будет с ней. Впоследствии Мария неоднократно убедится в этом.
Годы шли, девочка росла, хорошела и все больше походила на мать. Стройная блондинка с кукольной внешностью и душой, не испорченной грязью и пороками этого мира. Мария была другой, не такой, как другие. Ее не интересовали отношения, она не сидела в социальных сетях, не гонялась за популярностью. Нет, девушке это не требовалось от слова «совсем».
Она искала другого – возвышенного, бесценного, важного. Она мечтала о свободе – о яркой, безграничной, полной свободе, которой ей так не хватало за укрепленными стенами огромного имения. Сказочный дворец из детства вдруг стал для нее тюрьмой, вооруженные охранники – хмурыми тюремщиками, а заботливый дядя – злобным надсмотрщиком. Отношения с братом давно остыли, словно крохотные угольки, которые оторвали от теплого огонька и бросили медленно умирать среди бушующих волн штормового моря. У Макса была своя жизнь, со своими проблемами. Марию в них не посвящали. Она сама все понимала, глядя на их с дядей постоянные попытки защитить ее от чего-то, спрятать, уберечь. Они оберегали ее, словно какую-то драгоценность, бесценный бриллиант, обладать которым мечтал каждый, кто знал о его существовании.
– Тебе придется уехать, – сообщил ей однажды брат. – Я уже обо всем позаботился. Ты будешь учиться в Парижском университете, факультет выберешь сама. Мои люди встретят тебя в аэропорту, сопроводят до университета и помогут заселиться в общежитие. Надеюсь, ты понимаешь, что никто не должен узнать, из какой ты семьи, – произнес он без единого намека на вопрос. Маша уже привыкла к тому, что в этом доме никого не волновали ее желания. Она лишь делала то, что нужно, поступала так, как правильно.
– Конечно, – кивнула, глядя сквозь него. – Когда вылет?
– Завтра утром.
Девушка прожила во Франции семь лет – одна, без родных и близких, без какой-либо поддержки со стороны. Нет, деньги ей высылали ежемесячно. Огромные суммы поступали на счёт бесперебойно, время от времени звонил дядя, чтобы узнать, всё ли у племянницы хорошо, а брату было всё равно. Он был занят своими делами, о которых Маша могла лишь смутно догадываться, а она… она делала вид, что её не ранит его безразличие.