Ловушка для серого мага - стр. 14
Я закрыл глаза и сглотнул комок, застрявший в горле. Меня зовут Алексей, Виктор мой отец, Кэт, похоже, — мать… Как-то не вязались имена на иностранный манер с ласковым «Алёшенька». То, что мы находимся в России, сомнений не вызывало. И все, кто присутствовал сейчас в моей палате, тоже были россиянами… Ну, разве что, только мама не была прирожденной русской. Говор у нее слегка тягучий, точно вязкий. И даже ласковое обращение прозвучало немного фальшиво.
— Побереги свое сочувствие, — наконец ответил мужчина. Голос его звучал холоднее сквозняка. — Судя по началу, каждая капля может стоить очень дорого.
— Может, пойдем уже? — несмело предложила Мари. Она взялась за ручку двери и смотрела на деда с какой-то отчаянной надеждой. — Алексу наверняка нужно отдохнуть.
— Пойдем, — вдруг засобиралась Кэт. Она вскочила, суетливо поправила прямую юбку, оббежала вокруг кровати и тронула плечико Жанны: — Оставим вас с Алексом наедине…
— Это зачем? — настороженно спросил я, изучая абсолютно спокойное личико девушки.
— Ну, как же, — нервно рассмеялась мама. Опустила глаза и ухватилась за рукав Виктора. — Жанна специально приехала из Лондона. Вы давно не виделись. Наверное, есть, о чем поговорить…
Легкое замешательство на бледном лице Жанны выдало ее с головой. Она, как и я, совершенно не знала, о чем нам нужно поговорить и была бы рада уйти вместе со всеми.
— Эй, — крикнул я, увидев, что семья поспешно отступает к двери. — Может… раз уж мне лучше и все такое, больше не нужно меня пичкать наркотой?
Виктор задержался у двери.
— Не выдумывай, Алекс! — подчеркнуто строго проговорил он. — Никто тебя не пичкает так называемой наркотой. Постыдился бы таких слов в адрес родителей.
Постоял, словно колеблясь, потом коротко кивнул:
— Но я поговорю с доктором, чтобы он отменил уколы, если в этом нет необходимости.
И проследив за стыдливым бегством Жанны, решительно прикрыл за собой дверь. Занавеска всколыхнулась и вновь уныло повисла на веревке. Я тяжело откинулся на подушку. Перед глазами кружился целый хоровод звезд. Грудь сдавило прессом усталости так, как если бы я не спал трое суток. Я боролся с собственной памятью, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в темном омуте гладкой воды. Но видел лишь неясные отражения, которые совсем не узнавал. Они вихрем суетились вокруг моей головы, вызывая легкую тошноту. Показалось, что открылась дверь. Чьи-то торопливые шаги оставили меня равнодушным. Гораздо интереснее очертания живописных пятен, которые все время менялись, очаровывая гротескным танцем больного воображения. Бред или сон, мне все равно. Зато не надо думать и пытаться вспоминать…