Ловушка для «Осьминога» - стр. 56

– Значит, ты уже дома, Андрюша, – сказал Василий Дмитриевич. – Это хорошо… А мы еще не спим, ждем тебя.

– Мы? – удивился Андрей. Вот уже десять лет, с тех пор, как умерла его мать, они жили вдвоем с отцом, а хозяйство их вела двоюродная сестра Колотухина-старшего – она жила в соседнем подъезде.

– Пелагея Кузьминична приехала, – сказал отец.

Все произошло так неожиданно, что эти опытные, привыкшие к различным переделкам люди в первые мгновения растерялись, и потому Олегу удалось беспрепятственно достичь поверхности воды.

Он прыгал ногами вперед и постарался погрузиться как можно дальше, чтобы затем поднырнуть под пирс и проплыть между сваями к тем яхтам и катерам, что стояли по другую сторону.

Штурман уже ушел в воду, когда один из тех, кто стоял на пирсе, выхватил из-за пазухи пистолет с навернутым на ствол глушителем и хотел разрядить обойму, но тут же был схвачен за руку шефом.

– Вы с ума сошли, Карл! Кругом полно народа… И ведь там Рекс… Выудите сначала его. Потом займемся беглецом…

Ничего этого Олег, разумеется, не видел и не слышал. Когда кончился воздух в легких, он потихоньку всплыл, угадывая по степени освещенности, что поднимается под пирсом. Так оно и было… Олег находился под ним, примерно на середине пирса.

Теперь здесь, среди свай, можно было и не нырять – и так никто не увидит. Штурман вспомнил, что причалы в Ухгуилласуне тоже на сваях, среди них легко укрыться, а для него это сейчас самое главное.

Давыдов поплыл от сваи к свае, касаясь порой их осклизлой поверхности. Под пирсом было сумрачно, свет сюда едва проникал, но спутать направление было невозможно. Штурман плыл, стараясь не плескать, чтобы не выдать себя шумом. В горячке событий не сразу почувствовал, как холодна вода, но вскоре ее низкая температура дала о себе знать.

Добравшись до основного причала, Олег убедился: он мог двигаться незамеченным и под бетонной крышей набережной. Некоторое время колебался: в какую сторону ему повернуть. Потом взял влево, к порту.

Проплыв под причалом метров двести, штурман почувствовал, что долго в такой воде не выдержит. Надо куда-нибудь да выбираться. Но куда? На причал нельзя, его тут же схватят эти типы. Выбраться и позвать полицию? Но окажется ли она, полиция, рядом? Неизвестно… А эти, они как раз поблизости. «Эх, полиция, полиция, картофельно пюре, – вспомнил Олег песенку-дразнилку из детективного романа шведского писателя Пера Валё. – Попал я в переплет… Сейчас сведет ноги судорогой – и конец».

Он подплыл к краю причала, осмотрелся. Метров пятьдесят швартовной линии были свободны от катеров и яхт, затем стояли четыре яхты, а перед ними, в сотне метров от берега, находилось на якоре приземистое, с низкой палубой неуклюжее сооружение. Олег узнал его, хотя в наших портах видел иные конструкции. Это был морской мусорщик, специальное судно, которое собирало в бухте всякую дрянь: сброшенные в воду с судов пустые ящики, флаконы из-под моющих средств и другую дребедень, обладающую способностью плавать, а самое главное – разлитую по поверхности нефть, которой суда загрязняют портовые воды, несмотря на тщательный санитарный контроль и внушительных размеров штрафы.